«ВМ» продолжает серию публикаций, приуроченных к 70-летию Великой Победы. Вместе с участниками поисковых отрядов спецкор «ВМ» отправилась подо Ржев, чтобы понять, что заставляет людей менять тепло и уют столичных квартир на сырость и холод весеннего леса, почему они в свои выходные и отпуска ищут пропавших на фронтах Великой Отечественной солдат и возвращают их из безвестности.
Как же ты погиб? Где твой отчий дом? Кто ждал тебя бесконечно и верил, что ты вернешься? Все были безымянные, и только один — с медальоном. Бенза Александр Михайлович из села Камь на Оби, еще молодой, работал учителем… А погиб он здесь, подо Ржевом. По документам числился захороненным, а фактически как погиб в бою, так и лежал на снегу, на земле — зимой и летом… С автоматом, одет в полушубок, валенки. В вещмешке — каша гречневая, концентрат. Бежал на вражеские окопы, может, поднимал за собой солдат. Остальные 32 бойца из этого леса навсегда останутся безымянными… Эту историю я услышала от поисковиков Российского военно-исторического общества и в ближайшие выходные отправилась вместе с ними в Ржевский район Тверской области.
…Заспанный город приходит в себя после затянувшейся пятницы. Прибавляем скорость на еще свободном Третьем транспортном, сворачиваем на проспект Жукова. Легендарный маршал, весь в орденах, смотрит на город с торца многоэтажки — напутствие перед поездкой? Стоило пересечь границу Москвы, как из весны в зиму попали. Резко потемнело. Мелкие мошки надоевшего снега бьются в лобовое стекло. «Когда взойдет весна… И смерти вопреки…» — звучит в салоне песня «Агаты Кристи». Свет фар выхватывает из белой пелены идущие впереди грузовики с защитной маскировкой.
Мелькает за стеклом каменный остов церкви без главки, неубранные копны прошлогоднего сена — будто и не 2015-й вовсе? …1941-й. Дорога до Старицы забита беженцами — с детьми, с коровами, узлами и чемоданами. В ржевском кинотеатре «Светоч» партизаны получают оружие и уходят в окрестные леса. 11 октября — черный день в истории соседнего Зубцова — немцы заняли город, а через три дня наши оставляют и Ржев.
Под бомбами и пулеметным огнем с горящей станции уходит последний эшелон… Двойное «бип» чересчур резвому водителю возвращает назад, в настоящее.
А вот и Зубцов. Небольшие домики скорее напоминают деревню, поселок, но никак не районный центр.
— В прошлом году на окраине Зубцова мы нашли «Молодую гвардию», — следит за дорогой и одновременно рассказывает Сергей Мачинский, подполковник, руководитель Департамента поисковой и реконструкторской работы Российского военно-исторического общества. — Причем, как это бывает, по воле случая… Сергей рассказывает, что они остановились по дороге купить продукты. Бабушка увидела ребят в камуфляже и спрашивает: «А вы поисковики?» Получив утвердительный ответ, она разоткровенничалась, будто именно их и ждала: «Знаю, где в войну партизан расстреляли — в овраге около деревни Пищалино, на юго-западной окраине Зубцова».
— На склоне — стреляные немецкие гильзы. Сразу рисуется картина: людей расстреливали, и они в овраг падали. А проверять начали — ну ничего не находится! И тут мне показалось, что я что-то зацепил щупом. Выкопали двухметровую яму, и стало понятно, что щуп задел обыкновенный камень. Уже засыпать собирались, когда коллега камень подцепил, а под ним — кости. Подняли останки 53 человек. Видно, что перед смертью этих людей били, ломали им руки, ноги, — Сергей рассказывает сдержанно, без эмоций, он уже пережил этот ужас. А я сжалась, съежилась.
— Застрелено было лишь несколько человек, всех остальных просто забили насмерть. Одному пилили голову — на черепе следы зубьев. У другого погибшего на груди нашли медную проволоку. Видно, когда-то к ней была привязана табличка, а его ноги были пробиты гвоздями… Из немецких архивов поисковикам удалось узнать, что в этом месте стоял штаб 161-й пехотной дивизии вермахта.
Большинству расстрелянных было от 15 до 20 лет. Их подозревали в связях с партизанами и хранении оружия. Сдал «Молодую гвардию» предатель, в протоколах допросов до сих пор «горит» его имя.
МЕРТВЫЙ ЛЕС
На въезде в Ржев — послевоенный памятник — танк Т-34, символ войск, которые 3 марта 1943-го входили в разрушенный до последнего дома город. Из 56 тысяч довоенного населения на тот момент здесь оставалось чуть больше трехсот, почти все они просидели взаперти трое суток в заминированном Покровском храме.
Десять километров — и мы в деревне Кокошкино. Здесь, на бывшем когда-то участке фронта, в «огневом коридоре», 70 лет лежат незахороненные, неопознанные, неоплаканные солдаты.
На краю леса — несколько джипов и парни в спецодежде с лопатами — мимо поисковиков не проедешь.
— На какую глубину копать? — спрашивает один.
— Как устанешь, это будет ровно половина, — отшучивается другой.
Поисковый сезон еще не открыли (обычно он стартует в конце апреля. - «ВМ»),но и сегодня есть дело важное.
Здесь Российское военно-историческое общество к 9 мая планирует открыть мемориал павшим воинам. У небольшой стелы, которая сейчас обозначает это место, жители самовольно хоронили бойцов, и чтобы никто из воинов не оказался за пределами могилы, нужно за выходные поднять из земли все останки.
— Этот лес местные называют «Мертвым», настолько здесь были сильные бои, — рассказывает москвич Дмитрий Малик из поискового отряда «Туман». — В ширину — километра полтора, в длину — метров пятьсот до Волги, а с этого участка было поднято полторы тысячи наших солдат.
Причем все «верховые» — у сражавшихся не было времени хоронить бойцов.
…Немецкие траншеи, шесть рядов — по числу линий обороны. В одной из траншей среди прошлогодней листвы поржавевшая каска — такие немые свидетельства боев тут повсюду. Именно здесь, на «Ржевском выступе» (так это место обозначали на военных картах), прорывались части 29-й армии. Во время Сталинградской битвы Германия пыталась перебросить отсюда части 9-й армии. Немецкий фельдмаршал Эрих Манштейн писал в донесениях, что советские войска подо Ржевом «ведут активные контр наступательные действия». Германские дивизии уже грузили в эшелоны, но снимали и отправляли обратно на Ржевский выступ.
…Нудно накрапывает дождь. Мелкая морось маскирует голые стволы весеннего леса. И опять врывается прошлое, увиденное фронтовым корреспондентом Борисом Полевым на этом самом месте в 1942-м: «…И вот оказались на острие того самого клина, что глубже других вонзился сейчас в расположение противника.
С утра до вечера над лесом, в котором сосредоточились войска, висит двухфюзеляжный немецкий корректировщик… Лишь по ночам со всеми предосторожностями, без огней, по дорогам, проложенным по дну оврагов, сюда подвозят боеприпасы. Продукты же бросают с самолетов, но из-за малого размера этого клина большинство из них попадает к немцам, и они злорадно орут нам скверными голосами через репродукторы: — Рус Иван! Данке шен! Спасибо за угощение! Едим твою свинину с горохом. Очень вкусно! Зер шмект!»*
У КОСТРА
Промозглая сырость забирается под одежду и пронизывает до костей — я уже достала из машины теплый свитер, поверх пуховика, презрев моду, накинула телогрейку. Понимаю, что с осенними ботиночками, похоже, поторопилась.
Во влажном лесу ноги промокли мгновенно. Спасает костер, у которого в причудливом танце грею то левую, то правую ногу. А как же зимой 1942-го выживали солдаты, окруженные немцами, когда не разрешалось разводить огонь? Без нормальной еды, сна, в мокром, в мороз? Когда тебе нужно таскать оружие и боеприпасы и сражаться? Шумная беседа поисковиков прерывает грустные размышления.
— …У меня день рождения 9 мая, как я мог не прийти в поиск? — говорит Сергей Демин. Он приехал из Москвы вместе с сыном Иваном. — На майские праздники тут через каждые пять километров стоят отряды — из Ржева, Твери, Москвы, Мордовии… У многих поисковиков в Тверской области воевали деды, прадеды. Теперь внуки и правнуки фронтовиков проводят здесь выходные и отпуска.
— Бродят здесь, бывает, и черные копатели, — объясняет Сергей Мачинский. — Для них главное — железки: нашел винтовку, взял и пошел.
И у них нет понимания, что в полуметре лежит солдат, и если забрать винтовку — все, боец пропал. Мы буквально через реку отсюда нашли солдата. У него от винтовки на груди остался шомпол. Если бы винтовку забрали целиком, мы бы никогда-никогда солдата не нашли.
— «Железной болезнью» мы уже переболели! — кивают поисковики.
Полчаса разговоров, и я уже знаю, чем отличается винтовка Мосина финского образца от обычной винтовки Мосина, как выглядят немецкая пулеметная лента и ершик для чистки оружия.
На костре закипает чайник. Купленные в местном магазине пирожные и шоколадные конфеты — «разносолы» к чаю. Пар над кружкой, туман над березами… Я снова ныряю в прошлое, увиденное и записанное в дневниках фронтовым корреспондентом Борисом Полевым: «…Сами мы, откровенно говоря, больше питаемся «конницей генерала Белова», то есть трупами лошадей кавалерийского корпуса, которых немало валяется здесь с дней первого нашего наступления. Лошадиные туши эти не раз попадали под оттепель и, мягко говоря, очень несвежие. Мы режем конину на тонкие куски и стараемся глотать их замороженными, пока не растаяли. Фадеев же научил нас приготовлять из них особое блюдо, как это делают удэгейцы на Дальнем Востоке. Большой камень-валун обкладывается костром. Когда валун накаляется, на него бросают топкие кусочки конины. И запекают то с одной, то с другой стороны. Хлопотно__ это. Но мясо такое есть всетаки можно. Мы так и называли его — мясо по-фадеевски».*
СЛУЖИЛИ ДВА БРАТА
— …В каждой деревне найдется утопленный танк или самолет. Причем танк обязательно «Тигр», а самолет — «Мессершмитт». И все с него ныряли в детстве или кто-то знает человека, который нырял с него в детстве, — рассказывает Дмитрий Малик.
— В деревне, Дим, я точно знаю, есть танк. Правда, войны там не было… — смеется москвич Андрей Белугин из поискового отряда «Туман».
— Вы шутите, а мы поднимали… — ржевитянину Дмитрию Никитину из отряда «Памяти 29-й армии» недоверие Андрея не по нраву.
… В 2010 году ржевский отряд «Памяти 29-й армии» на стыке Тверской и Смоленской областей нашел упавший самолет Ил-2 с погибшим летчиком. Но номерных вещей, по которым можно установить, кто вылетел в последний бой, не было. И только в 2014 году, объединившись с отрядом «Следопыт», удалось нанять в ближайшей деревне экскаватор, поднять двигатель и найти номер, по которому определили имя летчика — Бородин Филипп Ульянович.
— Но его имя не значилось в базе ОБД «Мемориал» (обобщенный электронный банк данных о советских воинах, погибших и пропавших без вести. — «ВМ»), — продолжает Дмитрий. — По пехоте я еще могу понять, но чтобы летчик не числился… На наше счастье друзья как раз работали в архиве. Они по документам полка узнали, что летчик с Украины, из Днепропетровской области, и у него был брат Михаил Ульянович.
На сей раз промашки с «Мемориалом» не было — электронный архив выдал, что Михаил Ульянович служил пулеметчиком в 371-й стрелковой дивизии и погиб 2 марта 1943 года, то есть через 2,5 месяца после гибели Филиппа Ульяновича. Что самое удивительное, погиб в 20 километрах от места падения самолета.
Через киевских поисковиков и соцсети удалось найти родственников Михаила Ульяновича. 22 июня на мемориальном кладбище советских воинов в городе Ржеве торжественно, с воинскими почестями, в присутствии родственников, будет перезахоронен летчик Филипп Бородин.
… Вместо скрежета лопат — тишина. К рукописной цифре на скромной стеле, которую скоро заменит памятник, можно добавить еще троих бойцов, поднятых из «времянок» — самовольных захоронений. Теперь никто из них не останется за пределами братской могилы.
— Заряжай! Огонь! — хороним с воинскими почестями.
Каждый поисковик кидает поверх могилы горсть земли. Кто-то крестится. Я тоже подхожу к могиле и бросаю живую теплую землю в далекий 1942 год. И снова скрежет лопат — засыпают свежую могилу. «Я убит подо Ржевом, В безымянном болоте, В пятой роте, На левом, При жестоком налете…» — доносится из плеера записанная под гитару песня. Всю дорогу назад в Москву вертятся на языке строчки, проникшие до глубины души: «И во всем этом мире/ До конца его дней/ — Ни петлички, /Ни лычки /С гимнастерки моей».
В заголовке использованы строчки из стихотворения А. Твардовского «Я убит подо Ржевом»поисковики и члены военно-исторических клубов провели реконструкцию боев
Подробнее:http://vm.ru/news/2015/04/13/ya-ubit-i-ne-znayu-nash-li-rzhev-nakonets-283653.html
118.0
10.00
