ТОП 10 лучших статей российской прессы за
Дек. 8, 2017

Обвинения в лжесвидетельстве

Документ является ответом на апелляционную жалобу бывших акционеров, поданную в марте этого года. В нем российская защита во главе с голландским профессором права Альбертом Яном ван ден Бергом утверждает, что нашла «новые свидетельства» незаконных действий и злоупотреблений экс-акционеров как в 1990-х годах, когда был приватизирован ЮКОС, так и во время арбитражного процесса в Гааге, завершившегося в 2014 году присуждением рекордной компенсации в пользу Hulley, Yukos и Veteran (HYV).

В частности, Россия обвиняет своих оппонентов в лжесвидетельстве перед арбитражным судом в Гааге, из-за чего вынесенное им решение может противоречить публичному порядку Нидерландов (фундаментальным правовым принципам страны). «После арбитражных разбирательств на поверхность всплыли новые материалы, которые демонстрируют, что HYV ввели арбитражный суд в заблуждение, давая ложные показания и замалчивая документы, значимые для прояснения ключевых вопросов разбирательств», — говорится в меморандуме.

Одним из таких новых материалов, на которые ссылается российская сторона, являются показания под присягой, которые дал американскому суду в 2016 году бывший топ-менеджер ЮКОСа американец Дэвид Годфри (в споре с другим экс-директором компаний Yukos Group Дэниелом Фелдманом; РБК рассказывал об этом деле).

Ненадежный свидетель

Из показаний Годфри по другому делу российская защита делает вывод, что «олигархи» (под ними Россия подразумевает бенефициаров трастов с острова Гернси, включая российско-израильского предпринимателя Леонида Невзлина, которые являются потенциальными выгодополучателями от компенсации за банкротство ЮКОСа) «совершали секретные платежи» в интересах бывшего советника президента России Владимира Путина, экономиста Андрея Илларионова, в обмен на его выступление свидетелем на арбитражном процессе в Гааге на стороне HYV. Илларионов был одним из ключевых свидетелей на слушаниях — арбитры квалифицировали его как «надежного и убедительного свидетеля», отмечается в меморандуме, а значит, базировали на его заявлениях часть своего решения.

Илларионов работал советником президента по экономическим вопросам с 2000 года по конец 2005-го, в этот же период он был российским «шерпой» в G8. Сейчас он работает в Центре глобальной свободы и процветания вашингтонского Института Катона (либертарианского аналитического центра) и регулярно критикует российский политический режим.

Он был одним из восьми свидетелей, которые выступали перед арбитрами в Гааге по ходатайству бывших акционеров ЮКОСа (принимал участие в слушаниях в 2012 году). В своих показаниях Илларионов тогда назвал ЮКОС «одним из самых опасных врагов для тех, кто не желал видеть Россию свободной страной». По мнению экономиста, аресты Михаила Ходорковского и его делового партнера Платона Лебедева и в целом атака на ЮКОС были политически и экономически мотивированы. Российские адвокаты ставили под сомнение надежность свидетельств Илларионова, поскольку на тот момент он уже был «ярым критиком» российских властей, а позднее называли его «фантастом» из-за того, что он публично поддержал «несколько конспирологических теорий».

Непонятное «пожертвование»

Как пишет российская защита, Дэвид Годфри заявил в американском суде, что «какая-то часть организации [связанной с Yukos Group] сделала вклад в проект Института Катона, в который он [Илларионов] был вовлечен». Годфри уточнил, что не стал бы называть это платой за оказанные ЮКОСу услуги. Но на дополнительный вопрос, зачем структуры, связанные с ЮКОСом, пожертвовали деньги по просьбе Илларионова, Годфри ответил: «Он предоставил какие-то экспертные показания, если мне не изменяет память».

Исходя из этого, российская сторона делает вывод, что Илларионов получил деньги от аффилированных с ЮКОСом структур в обмен на предоставленные показания. Других доказательств этого, кроме слов Годфри, Россия в меморандуме не приводит.

Андрей Илларионов не ответил на запрос РБК, отправленный на его электронный адрес. Директор по коммуникациям GML (компания, владеющая Hulley, Yukos и Veteran) Джонатан Хилл не стал комментировать конкретные пункты из российского меморандума, сказав, что GML изучает документ. «Мы рады, что Российская Федерация наконец-то представила свой ответ, после того как дважды просила суд отложить крайний срок для подачи», — сказал Хилл.

Назад в 1990-е

Россия представила и другие новые материалы для голландского суда — часть их, впрочем, восходит к 1990-м годам и повторяет информацию, известную по расследованиям Генеральной прокуратуры начала 2000-х. В частности, письменные свидетельские показания бизнесмена Евгения Рыбина, который проходил как потерпевший в деле Алексея Пичугина — бывшего главы службы безопасности ЮКОСа, в 2007 году приговоренного к пожизненному заключению.

В 1990-х Рыбин был управляющим директором австрийской компании East Petroleum Handelgas (EPH), которая инвестировала в «Томскнефть» до того, как контроль над ней на приватизационном аукционе приобрел ЮКОС. Как пишет Рыбин в своей декларации, подписанной 24 ноября 2017 года (копия есть у РБК), «ЮКОС незаконно оставил не у дел миноритарных акционеров, переведя мажоритарный пакет акций «Томскнефти» в пользу подконтрольных офшорных компаний, и применил схемы трансфертного ценообразования, что позволило им уклоняться от уплаты налогов».

Зачем это нужно России

Приобщение «уголовных» показаний к документам России в голландском суде нужно ей для того, чтобы подкрепить одну из главных линий защиты — по версии российской стороны, «олигархи» грубо нарушали закон начиная с приватизации ЮКОСа и в дальнейшем, когда консолидировали контроль над активами через офшорные структуры, такие как HYV. Поскольку часть этих «олигархов» вплоть до последнего времени скрыто контролировали эти компании, утверждает Россия, доктрина чистых рук требует от суда Нидерландов отказать HYV в исполнении арбитражных решений.

Ранее Россия в рамках той же линии аргументации привлекла к даче показаний бывшего юриста ЮКОСа Дмитрия Гололобова и нескольких других сотрудников, работавших в 1990-е на ЮКОС. Гололобов заявлял о незаконных, по его мнению, платежах со стороны «олигархов» в адрес государственных менеджеров ЮКОСа за помощь в приватизации компании в середине 1990-х, о выводе акций ЮКОСа в офшоры без разрешения российских вла-

стей и целенаправленных усилиях топ-менеджеров по сокрытию «старых грехов» (нарушения закона в 1995–1996 годах).

Споры о смыслах

Десятки страниц российского ответа посвящены толкованию статьи 45 Договора к Энергетической хартии (ДЭХ) — эта статья, определяющая порядок временного применения договора до его вступления в силу, имеет ключевое значение для вопроса о том, имели ли вообще акционеры ЮКОСа право судиться с Россией в международном арбитраже.

Россия подписала ДЭХ, защищающий иностранные инвестиции в нефтегазовый сектор постсоветских стран, в 1994 году, но не ратифицировала его. Гаагский арбитражный суд, во- первых, установил, что договор временно применялся Россией с момента подписания до того момента, как Москва в 2009 году формально отказалась ратифицировать документ. Во-вторых, арбитраж посчитал, что временное применение распространялось на весь договор, то есть на все части, включая ст. 26 о порядке разрешения споров с инвесторами.

Россия возражала, заявляя, что ДЭХ применялся временно только в отношении тех его положений, которые не противоречили действующему российскому законодательству. В апреле 2016 года Гаагский окружной суд согласился с позицией России и установил, что спор по поводу ЮКОСа не мог быть передан в международный арбитраж, потому что согласно российским нормам споры в области публичного права (проистекающие из действий государства, например в области налогообложения) не арбитрабельны и могут быть рассмотрены только в российских судах. Голландский суд отменил решение арбитража в Нидерландах на том единственном основании, что временное применение ДЭХ не распростра- нялось на статью о разрешении споров с инвесторами в международных арбитражах.

Что дальше

Россия занимает обоснованную позицию, ссылаясь на невозможность применения противоречащих российским законам положений хартии до ее ратификации, считает партнер юридической компании Herbert Smith Freehills Алексей Панич. «Подписание международного договора не придает его положениям силы закона, приоритет положений международного договора по отношению к внутреннему законодательству страны возникает исключительно в силу ратификации международного договора», — говорит он.

Российская сторона еще на стадии рассмотрения дела в арбитраже уделила большое внимание толкованию спорных положений ДЭХ, напоминает руководитель направления «коммерческие споры» компании «Рустам Курмаев и партнеры» Станислав Добшевич. «Были проанализированы не только буквальные значения слов и выражений ст. 45, но и предварительные материалы к ДЭХ, а также практика ее применения иными странами-участниками», — отмечает он. Толкование, представленное Россией и в итоге поддержанное Гаагским окруж- ным судом, согласуется с тем, что приняли в свое время США, Норвегия, Финляндия и другие страны ДЭХ, указывает Добшевич.

«Отмена решения суда первой инстанции вышестоящим судом является довольно редким явлением, в силу чего у России высокие шансы добиться победы и в суде апелляционной инстанции», — считает Панич. Решение апелляционного суда Гааги может быть вынесено летом 2018 года, говорит глава Международного центра правовой защиты (МЦПЗ, координирует зарубежную защиту России по делу ЮКОСа) Андрей Кондаков, перед этим стороны еще могут обменяться ответами, если суд разрешит.