Вице-премьер Госдумы Анна Кузнецова во время недавней поездки на Донбасс написала в своем телеграм-канале: "Мы все-таки их вывезли, и дети с родителями, наконец-то, будут в безопасности и смогут отдохнуть". Вернувшись в столицу, она рассказала корреспонденту "РГ" о том, как сегодня живут дети и родители в Луганске, Мариуполе и других городах и селах новых территорий.
Анна Юрьевна, к чему невозможно привыкнуть, возвращаясь в Луганск, Мариуполь, Волноваху?
Анна Кузнецова: К вопиющей несправедливости в отношении детей и взрослых. Ты не можешь поверить в то, что унижение и уничтожение стало основой политики Украины. Это проникает всюду - в образование, медицину, соцзащиту. Государство выбивает из людей все человеческое, воспитывая своих детей в атмосфере ненависти, натравливая их, как собак, на других.
В чем это особенно чувствуется?
Анна Кузнецова: Простой пример. Недавно мы вывозили детей и взрослых из Краснореченского. Вывезти большим автобусом всех сразу было невозможно. Потому что, даже если мы на автобсе напишем "Дети", по нему все равно будут стрелять. Более того, по нему приоритетно будут стрелять. Пришлось вывозить маленькими группками, в бронированных машинах. Очень помогло минобороны. Вывезли, пересаживаем всех в автобус, прощаемся, и нам говорят: "Знаете, поехало бы больше, но нам говорили, что людей вывозят, они потом пропадают без вести, их режут на органы…".
Я слушаю и не могу поверить, хотя слышу не в первый раз. К этому невозможно привыкнуть. На это была нацелена политика страны. Результаты этой политики мы видим, когда идем по аллее Ангелов, вспоминая погибших детей Донбасса. Когда заходим в школу и на почетном месте вместо книг о героях Великой Отечественной войны видим книги о нацистах. Когда, приезжая в Херсонскую область в одну их лучших детских больниц Украины, видим ее ужасное состояние и допотопное оборудование. Да, у нас много недостатков и проблем в медицине, но, к тому, чтобы ради борьбы с другой страной обескровить свою собственную систему социальной поддержки, - к этому привыкнуть невозможно.
Совет Европы обвинил Россию, в том, что она вывозит детей из Украины, разлучая детей с родителями, не замечая при этом, что по вине ВСУ гибнут дети. Как противостоять этим обвинениям?
Анна Кузнецова: Совет Европы уже давно не появляется в правозащитных повестках. Он появляется только тогда, когда речь идет о непонятных историях, которые преподносятся как права человека - об ЛГБТ, трансгендерах или еще какой-то новой моде на нетрадиционное человеческое поведение. Поэтому их мнение нам не интересно. Нам интересна историческая правда. Допустить искажения нельзя. Поэтому мы создали в Госдуме специальную комиссию, которая займется расследованиями преступлений в отношении несовершеннолетних и гражданского населения. Сейчас мы готовы вместе с представителями прокуратуры, Следственного комитета, парламентариями обсуждать эти темы на международном уровне. Мы нашли поддержку в Сирии, других государствах, которые столкнулись с агрессией западных коалиций, натравливающих народы друг на друга.
Как работала политика ненависти на Украине?
Анна Кузнецова: В школах существовала целая программа. Учителям платили деньги за воспитание ненависти к России. Иногда кажется, что детей они приучали мечтать только о том, как убить москаля. Эта система координировалась очень четко. Начинали с простых понятий, внушали, что Россия - агрессор. Переписывались учебники. В короткое время были изданы методические пособия. Страшным уроком должно стать для нас то, что не оказалось никакой защиты от этого. Ни в ком и нигде воспитание ненависти не встретило препятствий.
Почему это оказалось возможным в образованном и толерантном ХХI веке?
Анна Кузнецова: На этот вопрос мы еще долго будем искать ответ. Сейчас понятно, что у нас все еще не хватает инструментов для того, чтобы полностью защититься от этого. У наших западных оппонентов большая практика внедрения в жизнь других государств. Сейчас в Госдуме действует специальная Комиссия по борьбе с иностранным вмешательством. Но надо работать на опережение, защищать свою страну, своих детей. Чтобы им не пришлось отвечать на вопросы - как и почему.
На Украине население запугивали, люди жили в ужасе и страхе. Система постепенно втягивала в себя тех, кто мирился с этим. В Евангелии сказано - неверный в малом неверен и во многом. Сначала требовалось небольшого смирения с дикостью, которая предлагалась. Потом наступал момент, когда дороги назад уже не было. Так было во всех сферах. Вот теперь народ выгнали из храмов, отказав ему в праве свободы вероисповедания. В последней поездке я разговаривала с настоятелем храма. Он говорил, что ни в одном из захваченных храмов нет служб. Массового перехода людей в новую раскольническую веру не произошло. Несмотря на страхи и унижения.
Как справиться с огромным комом проблем, который катится со скоростью стихии?
Анна Кузнецова: Я вижу не только ком проблем, но и ком решений. Да, кажется иногда, что сейчас решения принимаются стихийно, но мы понимаем, что однажды вся система заработает. А пока стараемся увидеть проблемы быстро и решить их вместе.
Кто сейчас особенно нуждается в помощи?
Анна Кузнецова: Все. Родители просят - "помогите хоть чем-то, обстрелы идут, а у нас дети лежачие, операции нужны". В ужасном состоянии документы детей-инвалидов. Если в мирное время был обычный документооборот, то сейчас надо "срочно сейчас" или в крайнем случае - "срочно завтра". Есть возможность - быстро решили вопрос. Например, у слабослышащих ребятишек долгое время не менялся кохлеарный имплант. Сейчас минздрав нам помогает, заказывает, и мы скорее везем без всяких очередей и записей.
В Мариуполе мы встречались с родителями детей-инвалидов в полуразрушенном здании. На первом этаже. Ни света, ни отопления. Но люди постоянно приходили туда, приводили ребятишек, собирались и поддерживали друг друга как могли. Мы закончили разговор, а они говорят: "Спасибо!". За что? Мы же еще ничего не сделали. "За то, что выслушали, даже поделиться было не с кем". На днях мы отправили к ним бригаду врачей, обследовали более 40 детей - таких осмотров не было очень давно. Недавно были в Червонопартизанске. Это глубокий, забытый всеми тыл. Там нет обстрелов. Но со времен СССР ничего не было сделано в плане ремонта, благоустройства. Большое, хорошее здание школы-интерната требует ремонта. Это беда новых присоединенных территорий. После развала СССР в социальную инфраструктуру не было вложено ни копейки, а где-то и вовсе было уничтожено.
С какими проблемами обращаются к вам родители Донбасса?
Анна Кузнецова: Самые распространенные - отсутствие или необходимость ремонта жилья. У многих нет паспортов, люди не получают выплат.
Есть проблемы, которые не удается разрешить?
Анна Кузнецова: К сожалению, да. Неизвестно, где находятся дети из детских домов, вывезенные перед приходом наших войск. Их вывезли через Западную Украину, скорее всего за рубеж. Документы уничтожены. К слову, мы всегда везем детей с полным пакетом документов и любому можем рассказать - какие дети поехали, как, куда, с кем и как вернулись. Что касается вывезенных Украиной сирот, цифры называются разные - от нескольких до 65 тысяч. Я уверена, что этот факт будет детально изучен, дети будут найдены.
Однажды прокуратура Латвии "ошиблась", написав на своем сайте, что выявлены факты незаконной передачи украинских детей-сирот в семьи граждан Латвии. Больше они так "не ошибались", но даже эти косвенные факты, заявления общественных активистов и другие моменты говорят о том, что то, что произошло с этими детьми, должно стать предметом детального расследования всех правоохранительных структур и лечь в основу решений, которых мы сегодня ждем. Преступники, виновные в трагедии, которая происходит сейчас на Украине, должны понести наказание.
В каком состоянии сейчас детские дома ЛНР?
Анна Кузнецова: Мы были во многих сиротских учреждениях, и везде нас удивлял оптимизм педагогов и патриотизм детей, их вдохновение и благодарность России. Мне кажется, все они совершили настоящий подвиг. В Херсонской области дети были брошены директором. Он сбежал. Воспитатели возили деткам еду из дома, а медсестра оставалась с ними на ночь, потому что воспитанники - лежачие дети с катетерами и зондовым питанием. В Краснодонском интернате находятся тяжелейшие дети. Здание не приспособлено - пороги, неудобные переходы. Психиатра там не было больше года, педагоги сами старались с ребятишечками заниматься. Вы бы видели, с какой любовью они ухаживают за детьми.
Смогут ли ребят осмотреть специалисты?
Анна Кузнецова: Мы собрали группу врачей. Я хочу сказать им огромное спасибо. Представляете, в свои отпуска и выходные они собираются и едут к детям. Мы сделали для них специальный график и в ближайшее время запустим проект, который поможет всем детским домам-интернатам, где находятся сироты с инвалидностью. Не только на новых территориях. Для них будет организовано все, что может помочь в лечении и реабилитации.
А как быть с врачами для остального населения, ведь на новых территориях их не хватает?
Анна Кузнецова: Недостаток есть везде, и у нас тоже. Врачей не хватает ни на территории Донбасса, ни на приграничных территориях. Почему? Опасно. Обстрелы. Многие уехали. Сейчас принято решение о социальных выплатах врачам, которые ухаживают за ранеными. Это правильное решение, но если все врачи перейдут на уход за ранеными, остальное население будет еще больше нуждаться в докторах. Мы предлагаем уравнять врачей на приграничных обстреливаемых территориях (Белгород, Брянск, Курск и другие) с военными врачами. В Донецке при обстреле ВСУ погибли молодые медики скорой помощи. Удар пришелся по машине. Если не будут приняты особые решения, их семьи ничего не получат, останутся без мер поддержки. На эту ситуацию нужно обратить особое внимание, потому что врачи очень нужны на этих территориях.
В зону специальной операции и на новые территории постоянно едут артисты, добровольцы, депутаты…
Анна Кузнецова: Они едут помогать от всего сердца. Кто чем может. Никто никого не заставляет, не дает никаких поручений. Едут не только волонтеры и депутаты, но и обычные люди. В Луганск приехал человек, увлек паралимпийским спортом ребят, и теперь они этим живут и бьются за право быть лучшими. Каждый из нас может сделать большое дело.
Вы были в Луганске, когда его обстреливали. Вам было страшно?
Анна Кузнецова: Конечно. Мы же нормальные люди, страх - нормальная реакция. Но, может быть, мой страх за жизнь чуть меньше, потому что я человек без военного опыта. По-настоящему страшно бывает за мам и детей, которые живут под обстрелами. Представьте, что маме ребенка с особенностями развития нужно ехать в Донецк, например, ребенку за обувью. А его и оставить нельзя, и с собой взять нельзя. Если начнется обстрел, мама с ним никуда не убежит. Поэтому мы договорились, что из Донецка приедут специалисты, а обувь будет примеряться и выдаваться на месте.
Что происходит там сейчас?
Анна Кузнецова: Активное строительство. В Волновахе на месте больничного корпуса был котлован. В этой больнице раньше лечили солдат ВСУ. Когда они отступали, когда поняли, что Волноваху придется оставить, они развернули танк и из танка расстреляли больницу. Теперь на этом месте стоит новое трехэтажное здание. Мне очень хочется, чтобы международное сообщество увидело это. Россия строит дома, школы, больницы, ремонтирует дороги. Люди должны понимать, что происходит: почему произошла специальная военная операция, почему по-другому было нельзя. На Донбассе это понимают без лишних слов. А другим порой приходится объяснять.
Совсем скоро наступит лето, смогут ли дети Донбасса отдохнуть от обстрелов?
Анна Кузнецова: Наш штаб по гумсотрудничеству уже сейчас вывозит детей вместе с родителями на отдых и реабилитацию в Краснодарский, Ставропольский край. В общей сложности мы вывезли около 400 человек. На днях около 60 ребятишек с одной из новых территорий выехали в "Артек". Снова при содействии минобороны. Снова - маленькими группами. Дети наконец-то увидят мирную жизнь.
Ключевой вопрос
Что дает сил и уверенности в том, что все проблемы удастся разрешить?
Анна Кузнецова: Как-то мы были в Горловке во время обстрелов еще до присоединения к России. В очередной раз привезли все необходимое для госпиталей и военных, и прошли по палатам больницы. Никогда не забуду разговор в одной палате, где лежали две раненые женщины, две медсестры. За окном все гремит от взрывов, стекла подрагивают. Одна из них взяла меня за руку и говорит: "Мы все выдержим, только вы приходите скорее, пусть скорее будет Россия".
0
48.00
