Почему жители карельской Кинермы отказываются от «золотой жилы» - потока небедных людей, едущих на нее поглазеть
В свихнувшимся мире, о такие новости спотыкаешься. И думаешь — блин. Ну у нас и страна!
Ведь от одной нечаянной фразы министра культуры Карелии Алексея Лесонена (он теперь смущенно уверяет – ну не специально я, с языка так сорвалось) закрутилась эта настоящая русская история!
“Самая красивая в России деревня просит власти оградить ее от туристов» - заявил министр.
Звание самой красивой, кстати, не выдуманное, а вполне официальное - ее присвоила специальная Ассоциация самых прекрасных российских деревень. От чего местные карельские власти расчувствовались, поставили дорожный указатель у деревни, дескать, вот наша распрекрасная Кинерма, велком! Приходите, туристы. С денежками…
(Обычай такой - когда у властей не получается с экономикой, производством - чиновники хватаются за туризм.)
И сильно потом удивились.
- Христа Ради! - взмолились сельчане. И попросили министра хоть иногда окаянный дорожный знак этот ... закрывать. Ну хоть бы иногда. Потому что в Кинерму, и так кишащую зеваками, из-за указателя стало приезжать на тысячу туристов в год больше.
«Оказалось, что количество посетителей деревни, превышает её рекреационные возможности. - грустно скажет мне потом министр. Лессонен все пытался объяснить мне, что туристам тут, конечно, рады, но Кинерма — особый случай.
- Лишняя тысяча туристов - проблема?! – удивлялся я – Деньги деревенским разве не нужны?!.
- Вы когда их увидете — поймете, — хмурится министр.
В Москве новость о «недружелюбной Кинерме» вызвала... хохот. Ее как смешную байку перепостили чуть ли не все юмористические сайты России.
Дескать, это турки с тайцами наших горе-туристов за бабло терпят, а наши деревенские ребята конкретные – их за рупь не купишь...
И хотя маленькая Кинерма сверкнула на мгновение и была сброшена с новостных лент более важным для русского человека — Трампом... Я как-то нехорошо призадумался.
Почему-то захотелось послать к черту американского президента (надеюсь, этим никого не обидел?). Поехать вглубь России. Вслед за отчаянно рвущимися туда туристами, думаю, не до конца понимающими — что же их туда так влечет?
И разгадать маленькую загадку непрактичной Кинермы.
ОБЫЧНЫЕ ЧУДЕСА
Дорога непростая. Сначала Петрозаводск. Так как автобус до деревни бессеребреников раз в неделю, приходится ночевать в промежуточном карельском поселке Пряжа.
Стою в храме...
(- О, Господи, начинается! - это фото-нехристь Гусейнов, обычно подозревающий меня в приступах параноидальной чувствительности, читает текст.)
Крещение. Пока несколько прихожан в священных судорогах бьются в проруби, а еще человек пять во главе с батюшкой ходят по округе с Крестным ходом, ты один в маленькой церквушке. У икон. С играющей огоньками новогодней елкой, кружащимся снегом за окном, и тишиной.
Как рассказывал один американец - «здесь так тихо, что сначала глохнешь, откроешь глаза ночью — словно и не открывал. Тьма! И тишина, словно ты умер... Или не родился».
И тут начинаются обычные деревенские чудеса. Сквозь давящую уши тишину, вдруг слышишь – где-то щебечет весенняя птица... Оказывается это «спрятавшаяся» в углу бабулька шепчет, читая молитвослов. И слово «Боже» у нее звучит с еле слышным присвистом...
Ты уходишь из храма осторожно, страшась заскрепеть половицей, стараясь не нарушить нечаянную крещенскую сказку...
А там, на пороге – мы, демоны. Шумная, радостная, подвыпившая толпа туристов - таких же как ты, бродяг, с фотоапаратами, желающая сожрать эту русскую девственную красоту.
И Витя усмехаясь, уже запускает свой жужжащий фото-дрон. Орет: «Щас сверху картинку долбанем!». А за углом пара веселых священников с радостным “Господи помилуй!” взрывают богоугодный феерверк.
Ба-бах!!!
КРЕПОСТЬ ДЯДИ ВАНИ
Вообщем зачем в Кинерму, рвутся туристы понятно... Семь километров лесной дороги, и ты на небольшой поляне среди леса обнаруживаешь то, что существовать в 21 веке не имеет права.
Хотя Википедия и насчитала здесь … 6 жителей - на самом деле их 5. Общепризнанная хозяйка деревни - Надежда Калмыкова, владелица маленькой гостиницы. Ее муж. Дети Калмыковых – два 12-13-летних пацана-школьника и дядя Ваня. Дяде Ване 86 лет. Избе дяди Вани - 200.
По деревенским преданиям ее поставил некий пришлый швед. По сути — это не изба. Крепость. Карельская, мощная, лабиринтовая, способная разместить в себе коров, овец, сено, дрова, да и вообще все для автономной жизни — чтобы запечататься, замуроваться на время лютой карельской стужи и неделями не выходить из дому. Изба вросла в землю, не зная ремонта по-стариковски скособочилась. Два века переупрямила, одолеет и этот...
«Дядя Ваня-я-я!» - стучим мы ему из 21-го века в окно. И сквозь иней видим — за печкой дед козу доит. У печки телевизор. Не будь этого дьявольского механизма — мы бы сейчас перемахнули столетия и стучались бы в 18 век.
«Дядя Ваня-я-я!»
Глухой. Не слышит. Мы достучимся до него только утром, и дядя Ваня обрадуется нам, разожжет самовар, и по обычаю всех глухих будет кричать. Что выехал из Кинермы лишь раз в жизни. На учебу. Но через три месяца снова сюда сбежал. Что оглох, работая на лесопилке. Что ничего – государству (видимо, дед еще живет в СССР) не должен. Все-все выплатил. И займы, и налоги, и взносы, и другие виды продразверстки…
В центре деревни - языческое капище, окруженное священной рощей, на нем древняя часовенка. Двадцать таких же “дяди-ваниных” домов стоят магическим кругом у капища - словно древние жрецы с черными глазницами. В деревне ни одной новостройки, все дома как минимум – столетние.
За околицей баня по-черному для туристов.
В одной из отремонтированных карельских крепостей – небольшой сельский музей
И легенды, истории, сказания…
Главная из которых – что сохранилась Кинерма благодаря иконе “Смоленской Божьей матери”, которую с разными святыми приключениями принес два века назад, вернувшийся из армии солдат. И были здесь такие чудеса, что издревле шли сюда поломники.
А потом четыре большевика пришедшие сюда ломать часовенку, и для начала сбросившие с нее колокол, бежали в ужасе отсюда. И больше не возвращались. Так страшно, говорят, застонала земля.
Колхоз, пытавшийся укорениться здесь, не нашел здесь для коровников воду, и тоже оставил бесперспективную деревню в покое.
В перестройку зашли сюда грабители – залезли в часовню (к тому времени главную икону-хранительницу переселили музей), разорили древний иконостас, а самую большую икону не смогли выдрать – так и стоит она пораненная, и упрямая.
И тут новое испытание Кинермы – туристы.
ДЕНЬГИ ЧТО ЛИ ЛЮДЯМ НЕ НУЖНЫ?
Летом тут не протолкнуться.
Их слишком много для меня одной, - хмурится Надежда Калмыкова, перестроившая один из домов в мини-гостиницу. (стоимость номера – 2 с половиной тысячи рублей. Экскурсия по Кинерме – тысяча рублей с группы. Банька - четыре).
Мы ж хотим за эти деньги обслужить качественно, чтоб люди не уезжали обиженными, - говорит. - Но 4 тысячи туристов в год! Мы физически уже не можем. У меня запись на полгода вперед.
- Но почему вы одна?! Здесь же настоящее золотое дно! – калькулирую возможный доход от эксплуатации этого чуда, и чувствую зависть! Бросить бы Москву, ее Трампа, переехать бы сюда, в тихий 18 век, с семьей – и тихо доить стада туристов...
- 15 лет назад, когда я начинала – тоже так думала, – горько улыбается Надежда. - Что приедут сюда люди, займутся делом, и возродится Кинерма. А никому это оказалось не нужно. Даже деньги людям, оказывается, не нужны. Так и живем мы здесь с дядей Ваней одни.
- Но почему?
Калмыкова пожимает плечами и смотрит в окно – где-то за околицей, древнее родовое кладбище. Там похоронены все ее предки, и пра-пра-прабабушка, родившаяся здесь 217 лет назад в 1799-м. (“Дедушка и бабушка помогают. За нами смотрят,» – верит Надежда)
Калмыкова вовсе не хотела здесь никакого бизнеса, она вернулась в свою деревню, чтобы сохранить родовое гнездо для себя, и Кинерму для человечества. Сначала она пыталась реставрировать деревню с помощью государства, но чиновники отказали - все дома в частной собственности (сплошь летние дачники или «пропавшие» владельцы). Лишь финское общество «Друзья Кинермы» подкидывало небольшие гранты, на которые ремонтировали крыши, чинили колодцы. Но скоро Надежда поняла: без жителей Кинерма все равно умрет, и шанс спасти деревню один – взять ее в свои руки, и попытаться заработать на туризме. 15 лет она со своей дружной семьей по крохам собирала свой маленький бизнес…
Она думала, что рынок возьмет свое. Сработает древнее деревенское правило - если у нее получится, сосед – займется тем же. И снова заживет запоет деревня на полузабытом в Карелии карельском языке…
- Я стараюсь, – устало говорит Надежда. - Но такие здесь люди… Я предлагаю знакомым – давай, говорю, вместе работать, денег будет в два раза больше. Не хотят. Работы, говорят, слишком много…
«СВЯТАЯ МИССИОНЕРКА»
Это какое то российское проклятие.
Например, в соседней деревне, стоящей на берегу чудесного Велдозера, с пляжами, дивным лесом и рядом с неплохой автотрассой – нет ни гостиницы, ни кафе.
Весь местный бизнес – два магазина и лесопилка.
Хотя здесь вместе с тысячами неприкаянных туристов приезжают, например, любители уфологии – в апреле над озером обычно зависает родное ветложское НЛО.
- Кому было что то нужно, тех еще сто лет назад раскулачили и убили, – объясняет мне один петрозаводский чиновник. - Остальные добиты в наше время - реформами, дефолтами, кредитами, чиновниками. Бизнесом у нас занимаются люди или совсем отчаянные, по принципу – или пан или пропал, или такие “святые мессионеры” как Надежда. Из нашего петрозаводского университета ежегодно выпускаются студенты, обучавшиеся ведению туризма – думаете, кто-то из них занялся самостоятельным бизнесом? Все хотят наемной работы. Никто не хочет сильно вкалывать. И рисковать тоже.
И когда я уже возвращался из белоснежного 19-го века в грязную от оттепели Москву, в этой и так странной истории появилась… Америка.
- Есть семья, которая хочет жить здесь (построив настоящий карельский дом) и работать, – на прощание вдруг вспомнила Калмыкова. - Живут в соседней деревне. Они не местные. Но свои.
Так я познакомился с уроженцем Украины Павлом Притупом, его супругой американкой Бетси и их шестерыми детьми.
РАЗВЕ ГДЕ-ТО ЛУЧШЕ, ЧЕМ ЗДЕСЬ?
Старшие – Никита и Илья играли посреди села в бейсбол. Младшие высыпавшие на стекло гроздями таращились на нас из окна – Миша, Тихон, Ваня, Коля...
- Go home, time for dinner! – кричала на всю деревню миниатюрная Бетси, пугая русскоязычных собак.
- Мне в России нравится, – в этот момент бойко докладывал мне Никита, опасно размахивая битой. - Моя американская бабушка не понимает, но здесь очень хорошая природа.
- А кроме природы?
Паренек хитро смотрит.
- И воздух, – говорит и с криком “Come now!” убегает.
В карельских деревнях народ спокойный - и к Бэтси привык быстро. Ну американка, бывает. Павел привез ее сюда из США четыре года назад, – сам он провел в США десять лет, закончил магистратуру «Международное развитие» обучался редкому способу строительства деревянных домов «тимбер фрейм”. Чем и зарабатывает сейчас на хлеб.
- Бэтси понимала, что выходит замуж за иностранца, – говорит Павел. - А значит нужно быть готовым к путешествиеям. Хотели поехать в Китай, но Россия пересилила (улыбается).
- Может хотя бы вы, иностранка, Россию поняли? – спрашиваю Бэтси.
- Я православная, – отвечает она тихо, и патриархально цепляет мужа за локоть, словно пытаясь за него спрятаться. – А православные друг друга всегда понимают.
Она потом, конечно, скажет, что Карелия несколько отличается от ее Огайо и что ее понимает только сестра (та вообще живет в страшной «американской дыре» – Дейтройте). Но самое удивительное – она сюда в Россию ехала ради Кинермы. Дом купить там не получилось, пришлось временно поселиться по-соседству. Но Бэтси Кинерму упрямо ждет…
- Господи, Бэтси, зачем она вам?! – я почему-то вспомнил кинермскую луну, капище, дядю Ваню и его козу. – Что вам там делать?
- Работать – весело подмигнул Павел. – Что еще? И пацаны наши ее любят. Там и останемся, да?
- Да-а-а! – дисциплинировано ответило семейство Притупов.
А я вспомнил, как задал тот же вопрос сыновьям хозяйки Кинермы.
- Неужели останетесь? – спросил я у них по секрету.
- Конечно, - отвечают. – Разве где-то лучше чем здесь?
- Нет, – успокоил я их. Ради Кинермы.
И не соврал.
Почти.
0
12.00
