ТОП 10 лучших статей российской прессы за
Дек. 28, 2017

2 Покончено ли с ИГИЛ?

– ИГИЛ – это не государство, а идея, а идею не победить одним только оружием, – считает политолог, эксперт института

«Диалог цивилизаций» Алексей Малашенко. – Да, в Сирии ИГ разгромили, но не факт, что оно снова не поднимет голову где-нибудь еще – в той же Нигерии, Сомали. Военная победа не означает политического решения проблемы ИГИЛ.

– Война заканчивается подписанием мирных соглашений, чего пока не было. Так что мы можем говорить только об окончании военной кампании. Впереди вопросы о переустройстве Сирии, что не исключает возможности военных стычек и даже терактов в будущем, – уточнил Олег Матвейчев.

– Фактически ИГ не ликвидировано, а ослаблено, – отмечает Россия слезла с ИГИЛ*

Всё самое важное о победе года военный эксперт, заместитель директора Института стран СНГ Владимир Евсеев. – Боевики сохраняют свое присутствие даже во взятом российскими войсками Дейр-эз-Зоре, еще более заметна их активность близ Хомса, Хамы и особенно Идлиба. Не до конца решены проблемы Восточной Гуты и вблизи Дамаска. До лета точно не приходится говорить о наступлении мира. Возможно обострение проблемы курдов, которые сыграли немалую роль в войне и сегодня контролируют до 60% сирийской нефти. Американцы также будут стараться сохранить контроль над теми территориями, где воевали.

Эксперт уточняет, что анонсированный Путиным вывод российских войск из Сирии полностью еще не состоялся – просто сокращается присутствие.

– И оно может быть восстановлено в течение недели, при необходимости, – добавляет Владимир Евсеев.

3 Во сколько обошлась кампания?

– Путин, отвечая на этот вопрос, называл цифру в 0,5 млрд долларов. Позже Минобороны внесло уточнения – 1,5 млрд долларов. Больше всех насчитала оппозиция – 2,5 млрд долларов. Немало. Но после этого мы получили военных заказов на 10 млрд долларов, поэтому можно сказать, что это первая война, которая была закончена с плюсом, – считает Матвейчев.

– От 33 до 100 млрд рублей, потраченных на далекую и непонятную войну, – это огромный ущерб при нашей бедности, – возражает Алексей Малашенко.

Точное число человеческих потерь официально не оглашалось. Подсчеты разные: 40, 100, 200 человек.

– Каждая потеря – это трагедия, но все-таки Сирия – точно не Афганистан, где мы потеряли полтора десятка тысяч бойцов, – резюмировал Малашенко.

4 Вернутся не только военные?

Кроме армейских спецов, в Сирии воевали и добровольцы, причем как с одной, так и с другой стороны. Представляют ли угрозу для мирных жителей попробовавшие крови авантюристы и экстремисты?

– Радикальных исламистов здесь если и ждут, то только в тюрьмах. В России достаточно жесткий подход. Думаю, и при задержании никто особенно церемониться не будет – могут ликвидировать на месте при оказании сопротивления. Больше опасаться стоит Европе, куда боевики могут просочиться с потоком беженцев, – считает Евсеев. – А бойцы частных военных компаний, как я слышал, сейчас перебазируются на территорию Судана, где им нашли новые задачи.

– Случаи возвращения боевиков в Россию будут. Но здесь им останется только бегать от правоохранительных органов либо стать смертниками. Большинство, конечно, попытаются найти себе другую точку конфликта, где можно будет повоевать за свои идеи и длинный доллар: Ирак, Афганистан, Африка, – полагает Матвейчев.

– Многое будет зависеть от общей обстановки в регионах, – уточняет Алексей Малашенко.

– Если будет нарастать протест, где-то он вполне может приобрести и религиозные формы.

5 Зачем мы вообще ввязались в войну?

– Война – отличное средство отвлечения от внутренних проблем. Идет война народная, какие тут пенсии, зарплаты, уровень жизни – до того ли нам?

Примерно так. Ну и чтобы продемонстрировать, какая Россия мощная, укрепить свое влияние на Ближнем Востоке. Да и полноценная военно-морская база на Средиземном море не помешает государству, которое претендует на все большую роль в мировых конфликтах, – заключает Алексей Малашенко.

– Я был в Сирии в 2015 году, ровно за год до ввода российских войск, – рассказывает Владимир Евсеев. – Там все шло к тому, что Асад был бы снесен и началось бы массовое уничтожение его сторонников. Россия это предотвратила. А заодно и занялась ликвидацией собственных радикалов на чужой территории.

– Под 100 тысяч боевиков недалеко от российских границ нельзя было игнорировать, это в 10 раз больше, чем было на Северном Кавказе в самые горячие моменты, – отмечает Олег Матвейчев.

Ну и нефть и газ, конечно, куда же без этого.

– Военные действия предотвратили строительство газопровода из Катара в Европу, – дополняет Олег Матвейчев. – Асад заявил, что сделает все, чтобы этого не произошло, и сразу после у него в стране появилась оппозиция, а сам он был объявлен диктатором. Катарский газ мог бы понизить мировые газовые цены, что для нашего бюджета было бы очень чувствительно. Теперь «катарская проблема» отпала сама собой.

*Запрещена в РФ.