Спустя три года после присоединения Крыма к России полуострову по-прежнему не хватает воды и электричества. Но свой исторический выбор крымчане под сомнение не ставят.
Ворох нерешенных проблем, плохие рейтинги и международные санкции, конца и края которым пока не видно даже на горизонте. С таким багажом Крым встречает трехлетнюю годовщину присоединения к России. Три года – достаточный срок для того, чтобы подвести некие итоги – в чем выиграли или, напротив, что проиграли крымчане. «Профиль» попробовал разобраться в настроениях жителей полуострова.
Не секрет, что крымчане, голосовавшие в марте 2014‑го за вхождение Крыма в состав Российской Федерации, надеялись на изменение их жизни к лучшему. Сегодня, спустя три года, можно констатировать, что многие крымские проблемы остаются нерешенными. Более того, к ним прибавились еще и новые.
Тайные инвесторы
Несмотря на уверения политиков в обратном, международные санкции по-прежнему оказывают решающее влияние на жизнь полуострова. Туристы с материка тщетно ищут здесь банкоматы Сбербанка, офисы МТС или магазины «Пятерочка». Боясь возможных последствий, большинство ведущих российских банков, торговых сетей и операторов связи так и не начали работу на полуострове. В Крым официально не пришли даже «Почта России» и ОАО «РЖД» – вместо них работают суррогатные «Почта Крыма» и «Крымская железная дорога» (КЖД).
Но острее всего негативный эффект санкций, пожалуй, ощущается в сфере инвестиций. Иностранные и российские бизнесмены откровенно боятся вкладывать средства в экономику полуострова. Эту проблему недавно вынужден был признать и глава республики Сергей Аксенов. По его словам, даже те инвесторы, которые интересуются Крымом, стараются приезжать сюда инкогнито. «Раз в две недели у меня проходят встречи с иностранными бизнесменами, которые ищут различные варианты, как в обход антироссийских санкций открыть свой бизнес на территории России, в частности в Крыму, и как поставлять свой товар к нам», – рассказал Аксенов.
Не прибавляет инвестиционной привлекательности Крыму и царящий на полуострове бизнес-климат. Например, в этом месяце республиканские власти решили принудительно выкупить два предприятия – Керченский стрелочный завод и металлургический комплекс – из-за политической позиции их собственника, украинского бизнесмена Рината Ахметова. В прессе также нередко можно встретить скандальные публикации о проблемах, с которыми сталкиваются крымские бизнесмены, например, собственник крымских зоопарков Олег Зубков и владелец крупной устрично-мидийной фермы Сергей Кулик. Много нареканий вызвала и проведенная в республике национализация целого ряда предприятий. По некоторым из них до сих пор идут суды.
Правда, определенные подвижки с инвестициями все же есть. По данным властей, в 2016 году Крым привлек по инвестиционным проектам около 150 миллиардов рублей, хотя скептики утверждают, что основным драйвером роста стали все же средства из федерального бюджета.
В ожидании турбин
Все чаще дает о себе знать другая проблема, которую Крым получил после присоединения к России. В результате перекрытия Украиной поставок днепровской воды в Северо-Крымский канал некоторые регионы полуострова страдают от безводья. Особенно остро эта проблема ощущается в Восточном Крыму. Там, по данным республиканских властей, страдают от нехватки воды около 400 тысяч человек. Сейчас этот дефицит компенсируется переброской подземных вод, но это, как утверждают экологи, ведет к другой беде – засолению почв.
Для сельского хозяйства полуострова перекрытие Северо-Крымского канала стало и вовсе непоправимым ударом. Площадь орошаемых земель сократилась с былых 140 тысяч до 13 тысяч га. Крыму пришлось полностью отказаться от выращивания риса, урожай которого ранее доходил до 100 тысяч тонн, и переключиться на выращивание других культур, устойчивых к воздействию засухи.
По-прежнему ощущается в Крыму и нехватка электроэнергии. Ее дефицит, возникший после отключения поставок из соседних украинских областей, был в основном перекрыт после запуска энергомоста из Краснодарского края. Но этого, как признал глава республики Сергей Аксенов в своем отчете за 2016 год, по-прежнему недостаточно для дальнейшего развития региона. Дефицит мощности в пиковые моменты потребления в осенне-зимний период достигал 200 МВт. Крымские власти рассчитывают на увеличение собственной генерации после ввода в строй новых ТЭС в Симферополе и Севастополе. Но их запуск откладывается из-за сложностей с закупкой газовых турбин у немецкого концерна Siemens – сказываются все те же международные санкции.
В том же отчете Сергей Аксенов упомянул и ряд других проблем, с которыми сталкивается сегодня Крым. Среди наиболее острых – продолжающаяся незаконная застройка, отсутствие дешевых кредитных ресурсов, коррупция, низкое качество ремонта дорог, проблема обращения с отходами, рост цен на продукты питания. «Мы понимаем, что в социальной сфере у нас еще немало проблем. Например, у нас растет средняя зарплата. Но есть немало людей, которые получают минимальную зарплату. Такая ситуация не может нас устраивать», – заявил Аксенов.
Глава республики признал и наличие множества проблем в крымском здравоохранении. Он процитировал премьер-министра Дмитрия Медведева, по словам которого, «о качестве медицины судят по тому, насколько долго нужно стоять в очереди к врачу, есть ли в поликлинике нужные специалисты, можно ли сделать высокотехнологичную операцию в своем регионе, есть ли необходимые лекарства в аптеке рядом и не нужно ли на них тратить ползарплаты, быстро ли приезжает скорая».
«Можем ли мы сегодня сказать, что по всем этим показателям у нас все в порядке? Нет!», – признался Аксенов. По его словам, в медицинских организациях пока не хватает врачей и среднего медперсонала. Если в среднем по республике лечебные учреждения укомплектованы врачами чуть больше чем на 80%, то в сельской местности дела обстоят намного хуже.
В «ежовых рукавицах»
Несмотря на обилие проблем в жизни крымчан, свое недовольство сложившимся положением дел они демонстрируют нечасто. С начала года в крымских городах прошло только три более-менее заметные акции протеста, да и те носили преимущественно локальный характер.
И это неудивительно: в нынешнем Крыму любая даже мало-мальская попытка публично высказать возмущение пресекается на корню. Многочисленные запретительные нормы, которыми изобилует российское законодательство, после украинской «вольницы» воспринимаются многими крымчанами не иначе как «ежовые рукавицы». Порой доходит до смешного. Например, власти Симферополя запретили местным активистам возложить цветы к памятнику Тарасу Шевченко, а в Феодосии прервали футбольный матч, приняв его за несанкционированный митинг.
Тем не менее, по мнению экспертов, на полуострове сохраняется большой протестный потенциал. Так, в индексе социально-экономической и политической напряженности по итогам второго полугодия 2016 года, подготовленном экспертами Комитета гражданских инициатив Алексея Кудрина, Крым и Севастополь названы «регионами риска». Как пояснил один из авторов исследования политолог Александр Кынев, на полуострове наблюдаются «крайне сложная ситуация в региональных элитах» и «довольно низкое качество политических институтов с существенной протестной активностью».
«Ментально Крым – это территория с очень клановой и «украинской» политикой, которая на фоне других регионов выглядит как слишком живая и публично-скандальная», – отметил в комментарии BBC руководитель проекта индекса напряженности, профессор Высшей школы экономики Николай Петров.
Недовольство или разочарование?
Крымский политолог Андрей Никифоров не согласен с выводами московских коллег. «Давайте сравним ситуацию с самим Крымом десяти-, семи-, пятилетней давности. Тогда будет легко убедиться в том, что общественно-политическая стабильность на полуострове выросла на порядок», – сказал он «Профилю».
Известный крымский блогер и общественный активист Александр Талипов, напротив, с оценками московских экспертов согласен. «То, что у нас в регионах не самая стабильная политическая обстановка, – это факт. Севастополь вообще уже два с половиной года не вылезает из политических дрязг. Разделенный на два, а то и три лагеря, он вместо созидания занимается разрушением», – отметил Талипов. В Крыму, по его словам, столь явного конфликта политических элит нет, поскольку законодательная и исполнительная власть «поделили» на местах должности, расставив в равной пропорции своих людей. «Где-то работают слаженно в одну «дудку», а где-то идет непримиримая, скрытая борьба за «пальму» лидерства. Однако это также не идет во благо», – считает общественник. Подтверждает он и наличие большого протестного потенциала в Крыму: «Постоянно слышно недовольство людей состоянием городских дорог и улиц, поднимаются проблемы, связанные с мусором, здравоохранением…». Наиболее ярко, по словам Талипова, недовольство людей проявляется в отношении глав администраций Симферополя, Ялты, Алушты, Феодосии, Керчи, Судака.
Вместе с тем, по мнению активиста, говорить о всеобщем разочаровании крымчан нет оснований. «Разочарование может быть в отношении отдельных лиц во власти республики и их действий. Надеюсь, мнение крымчан будет услышано и будут сделаны соответствующие выводы», – отметил он.
Похожего мнения придерживается Андрей Никифоров. «Недовольство всякого рода неурядицами, волокитой, головотяпством, конечно, существует. На фоне того душевного подъема, который пережили крымчане три года назад, оно иногда выглядит как разочарование», – подтверждает эксперт. Но, по его словам, разочаровываются люди «в своих собственных иллюзиях, в конкретных персонажах, а не в том историческом выборе, который они сделали на Всекрымском референдуме». «Вот здесь и тени разочарования не заметно. Крымчане убеждены, что стратегически они все сделали правильно, справедливо и честно», – добавил Никифоров.
Председатель правления крымской республиканской общественной организации социально-культурного развития «Милли Фирка», политический эксперт Васви Абдураимов чуть менее оптимистичен. «За всех сказать сложно. Но в целом реальная Россия оказалась для многих жителей полуострова не той, какую они рисовали в своих мечтах, живя в украинском Крыму. Более жесткой и холодной», – отметил он. По словам Абдураимова, в сегодняшнем Крыму нет «самого важного и главного для простого человека: уверенности в завтрашнем дне для себя, для своих детей и внуков». «А надежда осталась. Знаете, жить в Крыму сегодня могут только большие оптимисты с большим сердцем, надеждой и верой в победу Добра над Злом, в светлое будущее нашей страны», – добавил он.
«Уже не украинский, но еще не до конца российский»
В целом, по мнению опрошенных «Профилем» экспертов, говорить об успешной интеграции полуострова в Россию по прошествии трех лет не приходится. Андрей Никифоров полагает, что все это время идет переходный период, своеобразным символом окончания которого станет запуск в эксплуатацию крымского моста. «Пока же во многих сферах действует своеобразный режим, который, конечно, уже далеко не украинский, но еще не до конца российский. Нечто подобное наблюдается и в общественном сознании», – отметил политолог. Сейчас, по его мнению, главная задача – не допустить разочарования крымчан местной республиканской властью. «И здесь наступает критический момент: нулевой цикл преобразований завершен, уже в ближайшее время необходимо, чтобы люди почувствовали реальные позитивные изменения», – подчеркнул Никифоров.
Васви Абдураимов также считает, что об интеграции полуострова в Россию можно говорить только лишь как о перспективе. Пока этому препятствует «форс-мажор во всех сферах»: блокада Крыма, санкции против России и отказ международной общественности признать российский статус полуострова. «С точки зрения ожиданий и надежд все три года шло, да и сейчас идет топтание на месте. По ряду позиций, к примеру, в сфере национального вопроса, ситуация даже ухудшилась», – добавил политический эксперт. По мнению Абдураимова, все вызовы, с которыми столкнулся Крым в марте 2014‑го, «остались и никуда не делись». «Как говорится, гладко было на бумаге. На международном уровне санкционное давление только усиливается. Изоляция сводит на ноль все преимущества географического положения полуострова», – считает эксперт.
В свою очередь, Александр Талипов называет главным вызовом для Крыма коррупцию, которая «разъедает единство государства и единство крымчан изнутри». «На Крым выделяются сотни миллиардов рублей, зачастую в ущерб остальным субъектам Федерации, однако, мягко говоря, они расходуются неэффективно», – считает общественный активист. По его словам, уличенные в коррупции чиновники обычно никакой серьезной ответственности не несут – «максимум, что им грозит, – это публичные замечания и в крайнем случае увольнение по собственному желанию». Еще одним серьезным вызовом для Крыма, по мнению Талипова, является низкий профессионализм руководящих кадров, «которые зачастую не хотят или не желают изучать российское законодательство, действуя во благо собственных интересов».
Крымскотатарская карта
Особняком в Крыму всегда стояла и продолжает стоять крымскотатарская проблематика. Политические институты этого народа, как известно, три года назад выступили против проведения референдума о статусе полуострова. В результате прошлой весной Верховный суд Крыма признал представительный орган крымских татар – меджлис – экстремистской организацией и запретил его деятельность в России. Сейчас его лидеры проживают в Киеве (российские власти запретили им въезд в Крым сроком на 5 лет) и выступают за возвращение полуострова в состав Украины.
В этом месяце Федеральное агентство по делам национальностей (ФАДН) обнародовало итоги проведенного им социологического исследования, согласно которым за последние три года почти половина крымских татар – 46% – стали ощущать себя гражданами России. Как утверждают в ФАДН, выросла и политическая активность крымскотатарского населения: если в референдуме о статусе Крыма в марте 2014‑го участвовали от 17% до 24% крымских татар, то на выборах в Госдуму седьмого созыва голосовали 42%. «Подчеркну, что ситуация в Крыму среди крымскотатарского населения очень непростая, и мы не склонны ее идеализировать, но работаем над тем, чтобы люди ощутили реальные изменения в лучшую сторону», – заявил глава ФАДН Игорь Баринов.
Андрей Никифоров соглашается с утверждением о том, что крымскотатарский вопрос на полуострове стал звучать менее остро, чем три года назад. «Но теперь крымскотатарский фактор для Крыма не только внутренний, но и внешний», – отметил политолог. Он уточнил, что имеет в виду ту «наиболее непримиримую» часть крымских татар, которая оказалась за пределами полуострова.
Васви Абдураимов, в свою очередь, убежден, что крымскотатарский фактор – решающий в судьбе Крыма. По его мнению, российские нормативно-правовые акты, касающиеся восстановления исторической справедливости, правосубъектности и равноправия крымскотатарского народа в России, пока остаются «только на бумаге». «В жизни все с точностью до наоборот. Все это дает дополнительный повод нашим зарубежным «партнерам» излишне политизировать крымскотатарский вопрос и спекулировать на нем на различных международных площадках», – добавил глава организации «Милли Фирка».
0
44.25
