Вряд ли в ближайшем будущем и мы, и белорусы «созреем» до полного слияния двух государств. К этому сейчас нет политических предпосылок, да и опросы в обеих странах показывают, что большинство – против. Однако в современном мире для того, чтобы «поглотить» целую страну, вовсе не обязательно её «оккупировать», можно действовать сугубо экономическими методами. Проще говоря, «купить». Так почём встанет Москве соседняя республика с почти 10-миллионным населением?
Прежде всего они могут коснуться самой болезненной для Минска в последние годы темы – цен на энергоносители. В прошлом году споры между двумя странами шли в основном вокруг тезиса о том, что, дескать, для «братской» Белоруссии цены на газ должны быть, как для Смоленской области. Однако в результате договорились на 127 долларов за 1 тыс. кубических метров, что в начале лета было примерно в 2 раза выше, чем для поставок «Газпрома» для Европы (цены на газ резко упали из-за пандемии). При этом долги Белоруссии за газ перед «Газпромом» достигли 328 млн долларов к концу лета. Станет ли их списание или сокращение ценой за дальнейшую интеграцию? Вопрос опять же – политический.
Также не секрет, что долгие годы белорусская экономика во многом держалась за счёт энергетических дотаций со стороны России, покупая нефть по заниженной цене, а продавая её и продукты нефтепереработки на Запад по рыночным ценам. «Налоговый манёвр» в российской нефтянке во многом сократил такие возможности, но не прекратил их вовсе: российская нефть и сегодня обходится Минску дешевле, чем альтернативные поставки. Лишь за прошлый год Белоруссия при внутреннем потреблении нефтепродуктов в 4,2 млн тонн вывезла за рубеж 10,5 млн тонн. В общей сложности выгода бюджету Белоруссии от таких операций составляет от 5 млрд долларов в год, что эквивалентно примерно 8% ВВП страны и более 40% доходной части её бюджета. В случае снижения политической независимости Минска можно предположить, что скорее такие «дотации» будут увеличиваться, нежели сокращаться – прежде всего с целью поддержания политической лояльности населения. Это можно будет сравнить с теми дотациями из российского федерального бюджета, которые получают некоторые республики Северного Кавказа. Плата за лояльность, таким образом, возрастёт.
С другой стороны, если российский частный и окологосударственный бизнес получит поддержку со стороны государства, а покровительство своим предприятиям со стороны Минска ослабнет (ослабленный Лукашенко будет вынужден идти на уступки Москве), то на белорусском рынке есть чем поживиться. Прежде всего – поучаствовать в приватизации белорусских крупных предприятий, находящихся сейчас в госсобственности. Правда, то, насколько это будет выгодно именно бюджету России, а не отдельным крупным предпринимателям, – это ещё большой вопрос.
Большой интерес для российского бизнеса могут представлять те же белорусские НПЗ (в Мозыре и Новополоцке), производящие нефтепродукты по высоким мировым стандартам, а также «Беларуськалий» (даёт до 20% мирового объёма калийных удобрений), Минский и Белорусский автомобильные заводы (Белоруссия занимает до половины мирового рынка большегрузных, карьерных автомобилей), МТЗ , Гомельский завод сельскохозяйственного машиностроения, а также целый ряд других объектов. Для некоторых предприятий Россия занимает от 40 до 60% рынка сбыта их продукции (например, для завода «Атлант», производящего бытовую технику). В условиях дальнейшего экономического и политического сближения ориентация на российский рынок может ещё больше усилиться.
На этой основе могут возникнуть весьма интересные и перспективные формы кооперации, которые в последние годы тормозились Лукашенко, пытавшимся в определённой мере разыграть антироссийскую карту и покровительствовавшим своим госпредприятиям. Например, ещё восемь лет назад, когда Россия предложила план создания единой компании по производству тяжёлых грузовиков, объединив МАЗ и КамАЗ, Лукашенко предложил создавать её на паритетных началах (при том, что по объёмам производства и выручки КамАЗ превосходит МАЗ в 3-4 раза), а затем, когда Москва отказалась, разорвал сделку со скандалом. Может, теперь он станет сговорчивее?
Другим, ещё более скандальным случаем стал арест в 2013 году директора российского «Уралкалия» Владислава Баумгертнера, в результате которого кооперация с «Беларуськалием» развалилась, что не принесло ни одной из компаний особых выгод, а российской – так одни убытки.
На сегодня российские накопленные инвестиции в Белоруссии составляют примерно 4,5 млрд долларов. В случае дальнейшего сближения двух стран они могут получить более надёжные гарантии, а также значительно вырасти. Однако главный вопрос при этом останется всё тот же: что получит от этого именно российский бюджет? Кроме списания долгов, дотации белорусской экономике и, возможно, даже «социалке» ради поддержания политической стабильности в стране. Ведь российский бизнес известен тем, что отлично умеет приватизировать прибыль, но затем национализировать (то есть перекладывать на государство) убытки, если таковые возникают.
Ну и ещё такой момент. Москва и Минск уже давно ведут разговоры об интеграции финансовой системы двух стран, но они всегда упирались в один и тот же тупик: Лукашенко требовал сначала, чтобы в Союзном государстве было два эмиссионных центра, чтобы единой валютой был не российский рубль, а некая новая валюта. Однако первый вариант отсылал бы нас к ранним постсоветским временам, когда каждое новое государство печатало столько денег, сколько хотело, что грозило бы полным финансовым кошмаром и гиперинфляцией. Второй вариант обошёлся бы Москве в такую огромную и дорогостоящую перестройку всей российской финансовой системы (обретшей в последние годы определённую стабильность), каковую можно определить известной поговоркой «Овчинка выделки не стоит».
Пять мифов о «белорусском рае»
Белоруссию принято считать оазисом, где сохранились лучшие черты социалистического строя. По-прежнему работают гиганты советской промышленности, а колхозы собирают богатые урожаи. Тем не менее на поверку всё это оказывается мифами, заплатить за которые придётся довольно дорого.
Аппарат чиновников и силовиков
Объединение потребует гигантских расходов на административные нужды. Лукашенко воспроизвёл в республике худшие черты советской системы управления с аппаратом чиновников. Также в стране присутствует огромный штат силовиков. Для сравнения: если в России на 100 тыс. человек приходится 506 полицейских, то в Белоруссии – 1442. Им всем придётся платить зарплаты, предоставлять льготы и назначать пенсии.
Кроме того, в экономике страны сохранился огромный госсектор, где руководители предприятий заняты в основном тем, что рисуют статистику для отчётов. Передовое сельское хозяйство, развитое машиностроение, бурно растущий IT-сектор существуют только в телерепортажах. Также власти Белоруссии выдают дотации предприятиям для того, чтобы те могли оставаться на плаву. В итоге в случае объединения любая реформа по повышению качества управления бюджетом может привести к массовым увольнениям лишних кадров. В противном случае России придётся всех их кормить.
На российских субсидиях
Ещё один миф о белорусской экономике состоит в том, что она якобы сохранила передовое советское машиностроение. Было ли оно вообще передовым – большой вопрос, но факт существования БелАЗа, МАЗа или «Гомсельмаша» трудно отрицать. Однако экономическая эффективность отрасли под большим вопросом. Да, она кормит сама себя, однако локомотивом экономики не становится. Примерно 60% продукции идёт на экспорт, хотя, чтобы обеспечить её производство, приходится закупать за границей множество комплектующих и оборудования. В итоге стоимость импорта и экспорта в машиностроении примерно равны. Промышленные гиганты, как и колхозы, по сути, решают только проблему занятости населения. И опять-таки не без помощи России. К примеру, продукция «Гомсельмаша» в последние годы участвует в российской программе субсидирования отечественной (!) сельхозтехники – до четверти её стоимости производители получали из российского бюджета. Для этого белорусской компании пришлось только зарегистрировать российское юрлицо и наладить в Брянске крупноузловую сборку.
Окажись «Гомсельмаш» в рыночных условиях, его немедленно поглотят российские компании – либо машиностроительные холдинги, либо его собственные дилеры.
Сказка о молочных реках
Многим россиянам Белоруссия известна как поставщик качественных продуктов питания. Но если разобраться, откуда они берутся, то выясняется, что во многих случаях под белорусскими этикетками продаются европейские продукты. После того как Россия начала продовольственную войну с ЕС, Белоруссия тут же воспользовалась возможностью ввозить к нам «санкционку» через свою территорию. Хотя стране гораздо выгоднее было бы не пускать на российский рынок чужую продукцию, а воспользоваться ситуацией для развития собственного сельского хозяйства. Но на перспективу белорусские чиновники думать не привыкли.
Сейчас три четверти аграрного экспорта Белоруссии приходится на Россию, кое-что идёт в другие страны Таможенного союза. Российское аграрное лобби с радостью избавилось бы от белорусских продуктов. Присутствие их на полках наших магазинов выглядит скорее как политический жест, нежели экономически обоснованная необходимость.
Белоруссия продаёт в Россию продуктов питания примерно на 4 млрд долларов, а закупает в России – на 1,33 миллиарда. Если же убрать из этого уравнения политику, то российское село в считанные месяцы завалит Белоруссию своей продукцией, а белорусские колхозники будут жить на пособие по безработице либо поедут гастарбайтерами в Европу. Понятно, что в случае объединения этого допустить будет нельзя. Значит, решать проблему придётся в ущерб российским производителям, создавая условия для белорусов.
Нефтехимии прописана приватизация
Собственную нефть и газ Белоруссия всегда отправляла на экспорт. Её перерабатывающее и нефтехимическое производство основано на поставках российского сырья по льготной цене. Продукция, как правило, возвращается на российский же рынок. Это, например, электрокабели и шины. Главная проблема таких предприятий – неумение продавать свою продукцию в рыночных условиях. Ради красивых отчётов они разгоняют производство и раздувают ассортимент, а потом вынуждены отгружать продукцию без предоплаты, чтобы просто освободить склады. Огромная дебеторская задолженность – типичное явление для отрасли. Белорусские правоохранители при этом подозревают директоров в том, что те берут деньги с покупателей «вчёрную». Но так как продажи идут на территории России и других стран СНГ, докопаться до истины не могут. Отрасли явно прописана приватизация. В таком случае, возможно, и льготные цены на нефть не понадобятся. Так что у России есть возможность сэкономить за счёт частных инвесторов. Когда МВФ предоставляет займы небогатым странам, он зачастую прописывает условия по либерализации рынков. Так почему бы России не сделать то же самое в отношении Белоруссии?
Социалка и прощённые долги
Расходы бюджета Белоруссии на здравоохранение, социальную сферу, физкультуру, спорт и СМИ составляют примерно 3 млрд белорусских рублей. То есть почти 90 млрд российских. Примерно столько же страна тратит на обслуживание госдолга. Основные кредиторы – Китай (около 3,3 млрд долларов), Россия – около 8 млрд долларов. Ещё как минимум на 20 млрд российских рублей Минск выпустил облигаций и разместил их на Московской фондовой бирже.
Сейчас речь идёт о том, чтобы Москва списала долг Минску в размере 1 млрд долларов. Эта сумма нужна правительству Белоруссии, судя по всему, для оплаты по краткосрочным обязательствам, чтобы не допустить дефолта (говорят, Лукашенко даже запретил употреблять это слово).
Если речь пойдёт о том, чтобы задобрить население и существенно нарастить расходы в социальной сфере, потребуется, возможно, полное списание долгов перед Москвой. Но 7–8 млрд долларов для братской Белоруссии выглядит весьма скромным подарком по сравнению с 30 млрд, которые были списаны Кубе в 2014 году, или 20 млрд, которые мы в прошлом году простили странам Африки.
Кстати
Рассмотрим ещё один немаловажный вопрос. Итак, две страны стали единым государством. Как и в случае с Крымом, для выравнивания уровня жизни белорусам придётся назначать российские пенсии. Сейчас в белоруссии порядка 2,5 млн пенсионеров. Размер средней пенсии составляет порядка 390 белорусских рублей (около 11 270 рублей российских). При этом средний размер пенсии в РФ составляет 16 тыс. 400 рублей. Нетрудно посчитать, что только для того, чтобы дотянуть белорусскую пенсию до российской, потребуется 12,8 млрд рублей ежемесячно, или 153,9 млрд рублей в год. И это – подчеркнём – речь идёт только о среднем значении.
Идём дальше. За коммунальные услуги белорусы платят в среднем 60 своих рублей в месяц (около 1750 рублей российских). Например, в Минске плата за техобслуживание дома составляет 11 копеек в месяц за квадратный метр (около 3 российских рублей). Водоснабжение – 88 копеек за кубометр (около 26 рублей). Канализация – 77 копеек (около 24 рублей). Явно, что российские тарифы могут привести белорусов в ужас.
Впрочем, есть и другой пример. В отличие от России в Белоруссии довольно высокие выплаты на детей: на первого ребёнка – 427,84 рубля, а на второго и последующих детей – 488,96 рубля до трёх лет. В переводе на российские это примерно 12–14 тыс. рублей. Плюс у Белоруссии размеры пособий привязаны к средней зарплате: на первого ребёнка – 35% от средней, на второго – 45%. К тому же пособия выдают не только малоимущим и многодетным, а всем. Распространить этот опыт на всю Россию явно не получится, а лишать белорусов привычных для них выплат чревато. Так что неудивительно, что многие белорусы и россияне предпочитают, чтобы две страны оставались только друзьями.
0
25.00
