ТОП 10 лучших статей российской прессы за
Фев. 4, 2016

Дорога, лес… Те же самые, что и холодной зимой 1941 года. Мы читали книги про юных героев не «для галочки», а потому что было интересно. Даже какой-то трепетный восторг охватывал: как же так?! Погибали такие молодые! Наши ровесники. Или — чуть-чуть постарше. Откуда они взяли столько сил, мужества? И, конечно, подсознательно рождался вопрос: а смогли бы мы так? А вдруг — война…

Эта мысль пугала, не давала уснуть. Страшно умирать. Но как — по-другому, если были такие вот наши безоговорочные, безусловные герои? Предать их — это предать память. Предать деда и бабушку, и их фронтовых друзей, и — предать Родину. Целую страну.

Потом, в девяностые, началось безвременье. Может быть, настала долгожданная свобода и дунул ветер перемен. Может, стало лучше. Не берусь судить. Но мы упустили главное: идеологическое воспитание молодежи.

Из жизни школьников ушли «Библиотеки пионера», лыжные походы по местам боевой славы, гордость за славное прошлое. Даже как-то стало смешно и непонятно — чем гордились-то?! Отдали люди свою единственную, неповторимую жизнь за сомнительные идеалы. Предали в первую очередь себя. Дураки…

«Бери от жизни все», «человек ищет где лучше», вкупе с рыбой, которая — «где глубже», «Вы этого достойны» и многое, многое другое, — оно разъело наши души похлеще, чем ржавчина старый металл. В центральных газетах стали появляться гадливые статьи-опровержения. В том числе — и про Зою Космодемьянскую. Подвергали сомнению и то, что повешена была именно Зоя: неподалеку партизанила еще одна девушка, Лиля Азолина, очень похожая на нее внешне.

Писали, что Зоя была больна шизофренией, и что при вскрытии обнаружили у нее два десятка зародышей — от фашистов; и говорили, что она страдала пироманией… Сколько грязи было вылито на всю горькую, но великую историю нашей Победы.

Как было устоять молодежи? Вот и выросло — «поколение без героя». И уже не одно поколение. И не их в этом вина. Это — беда, потому что очень тяжело жить, не имея перед глазами примеров того, как вести себя в тяжелые времена. Без героев наступили одни серые будни, наполненные потреблением. Горько это и довольно бессмысленно.

СТАТЬЯ В «ПРАВДЕ»

Фронтовой корреспондент Петр Лидов случайно услышал историю неизвестной партизанки, повешенной фашистами. Ее рассказал хозяин дома в Подмосковье, где заночевал Петр. Старик восхищался мужественной девушкой, которая перед казнью говорила речь, не сломалась. Лидов рванул в Петрищево — и через несколько дней, 27 января 1942 года, в газете «Правда» появился очерк под названием «Таня». Так назвалась Зоя Космодемьянская. У нее был идеал — Татьяна Соломаха, героиня Гражданской войны. Были там и фотографии с места казни. Поражает, насколько чистое, открытое лицо у измученной партизанки. Наверное, так выглядят святые, умирающие за веру… Чистый лоб, нежная девичья шея, на которой захлестнута петля. И глаза. Черно-белые кадры, сделанные в походных условиях, по определению не могут передать цвет.

Но чем больше вглядываешься в эти страшные снимки, тем яснее, светлее видятся Зоины глаза. У нее были удивительные глаза — светло-серые, опушенные длинными ресницами. Мученица. Таким же мучеником за веру — православную — был и дед Зои, Петр Иоаннович Козмодемьянский, священник Знаменской церкви села Осино-Гай. В августовскую ночь 1918 года он был схвачен большевиками и после жестоких истязаний утоплен в пруду. Его тело было обнаружено лишь весной 1919 года и предано земле рядом с церковью, где он служил… Такая вот страшная мученическая преемственность. Вера — разная, разные — палачи. Но как схожи эти души… 18 февраля появилась статья «Кто была Таня». Так советский народ узнал имя героини. Говорят: на миру и смерть красна. Зоя Космодемьянская умирала безвестной — и лишь чистая случайность, совпадение позволили узнать про ее подвиг. Она была награждена Золотой звездой Героя Советского Союза — посмертно. Стихи о Зое писали Юлия Друнина, Маргарита Алигер, Роберт Рождественский и многие другие.

Ее именем названы улицы, памятники Зое установлены в десятках городов. Но онато, эта ясноглазая девочка, взошедшая на эшафот, не знала о том, что страна узнает о ней! Почему-то мне кажется, что она думала о своей маме. Такие хорошие, правильные девочки всегда в первую очередь думают о целой стране и о своей маме.

МАМА

Мама Зои Космодемьянской была учительницей. В своем повествовании «Повесть о Зое и Шуре» (литературная запись Фриды Вигдоровой) Любовь Тимофеевна рассказывает о своих детях. Старшей, Зое. И младшем — весельчаке Шурке. Александр Космодемьянский тоже погибнет в костре Великой Отечественной, через четыре года после казни Зои. Повесть удивительно теплая и нежная, в ней совсем нет пафоса, зато прекрасно вырисовываются характеры.

Сосредоточенная, порядочная и очень сдержанная умница Зоя. Талантливый, порывистый Шурка. Материнская память хранит бесценные кадры их жизни. Вот они переезжают из села Осиновый Гай в Москву; вот умирает отец после неудачной операции на кишечнике — Зое тогда всего десять лет. Зоя всю свою недолгую жизнь вела дневник, выписывая в него аккуратным почерком цитаты из любимых книг… Как Любовь Тимофеевна пережила страшный момент — когда прочитала очерк Лидова в «Правде»? Когда увидела на фотографии лицо своей девочки, своей Зои.

«Место казни окружали десятеро конных с саблями наголо. Вокруг стояли больше сотни немецких солдат и несколько офицеров. Местным жителям было приказано собраться и присутствовать при казни, но их пришло немного, а некоторые, придя и постояв, потихоньку разошлись по домам, чтобы не быть свидетелями страшного зрелища.

Под спущенной с перекладины петлей были поставлены один на другой два ящика из-под макарон.

Татьяну приподняли, поставили на ящик и накинули на шею петлю. Один из офицеров стал наводить на виселицу объектив своего «кодака»: немцы — любители фотографировать казни и экзекуции. Комендант сделал солдатам, выполнявшим обязанность палачей, знак обождать. Татьяна воспользовалась этим и, обращаясь к колхозницам и колхозникам, крикнула громким и чистым голосом:

— Эй, товарищи! Чего смотрите невесело? Будьте смелее, боритесь, бейте немцев, жгите, травите!

Стоявший рядом немец замахнулся и хотел то ли ударить ее, то ли зажать ей рот, но она оттолкнула его руку и продолжала:

— Мне не страшно умирать, товарищи. Это — счастье умереть за свой народ…

Фотограф снял виселицу издали и вблизи и теперь пристраивался, чтобы сфотографировать ее сбоку. Палачи беспокойно поглядывали на коменданта, и тот крикнул фотографу:

— Скорее же!

Тогда Татьяна повернулась в сторону коменданта и, обращаясь к нему и к немецким солдатам, продолжала:

— Вы меня сейчас повесите, но я не одна, нас двести миллионов, всех не перевешаете. Вам отомстят за меня… Русские люди, стоявшие на площади, плакали. Иные отвернулись, чтобы не видеть того, что должно сейчас произойти. Палач потянул веревку, и петля сдавила Танино горло. Но она обеими руками раздвинула петлю, приподнялась на носках и крикнула, напрягая силы:

— Прощайте, товарищи! Боритесь, не бойтесь! С нами Сталин! Сталин придет!..

Палач уперся кованым башмаком в ящик, и ящик заскрипел по скользкому утоптанному снегу. Верхний ящик свалился вниз и гулко стукнул оземь. Толпа отшатнулась. Раздался и замер чей-то вопль, и эхо повторило его на опушке леса… » (Из очерка Петра Лидова « Таня»).

После войны Любовь Тимофеевна прожила еще долгую жизнь. Жизнь, наполненную воспоминаниями о том, какими были ее дети.

ПОДВИГ

Сейчас многие говорят: подвиг партизан сомнителен. Зачем они поджигали дома своих же соотечественников, лишая их крова в суровую зиму? Но, во-первых, приказы начальства не обсуждаются. Во-вторых, этим партизанам — фактически смертникам — было всего-то по восемнадцать лет! Для них мир был черно-белым. «Наши» и «фашисты». Деревня, где окопались « фашисты», должна была быть уничтожена! Любой ценой.

28 ноября 1941 года при попытке поджечь сарай Зоя была схвачена — ее заметил «наш» же, «советский». История сохранила его имя — С. А. Свиридов, и скромную награду за поимку — стакан водки. Ну и то, что был он впоследствии судим и приговорен к высшей мере… Местные жители — а до недавнего времени были живы непосредственные свидетели казни, в то время — дети, — рассказали в деталях, как выводили девушку босой на мороз, подносили к запекшимся губам огонь, истязали и мучили.

Потом повесили. Один из очевидцев сказал, что сначала было страшно, а потом привыкли: тело казненной партизанки провисело больше месяца. Клавдия Милорадова, боевая подруга, присутствовавшая на опознании Зои Космодемьянской, рассказывает страшные подробности. И тут же, забываясь, вспоминает Зою живой и смеется, говорит о нереально длинных ресницах…

ВОЗВРАЩЕНИЕ ЗОИ

А сейчас, мне кажется, наши герои возвращаются. Вновь возникает интерес к Победе. Мы хотим знать имена. Это нужно, важно.

Живые свидетели той страшной войны уже почти все ушли. Но появился «Бессмертный полк». Массовое шествие с портретами своих предков — одна из самых запоминающихся, светлых картин последнего времени. Люди не могут жить без идеалов, без героев. Это правильно, это справедливо. Леонид Леонов как-то сказал: «...еще прежде, чем историки, скульпторы и поэты найдут достойные формы для воплощения беззаветных свершений героев, а Отечество оденет в бронзу их образы, следует любыми средствами сохранить в памяти хотя бы самые незначительные их живые черты». И в первую очередь эта память, эта преемственность нужны молодым. Тем, у которых жизнь только начинается. А «Зоя» в переводе с греческого и значит «жизнь».