— Это вопрос привычки. Надо в летних туфлях — значит, буду в летних, причем на голые ноги. Нам ведь даже колготки нельзя носить, потому что они блестят на фотографиях. Никогда не забуду случай, который произошел года два назад в канун Нового года. Декабрь, снегу по колено, я еду на презентацию — на мне юбка с разрезом, в пайетках и открытые босоножки. Я открываю дверь такси и проваливаюсь прямо в сугроб. Вот это было сильно! Впрочем, у меня уже иммунитет. После такого я не заболеваю.
— Нет. Каждый приходит в своем образе, все дружелюбно общаются, здороваются, жмут друг другу руки, приглашают куда-то. Но никогда не узнаешь, искренне человек рад тебя видеть или нет. Я сама иногда прихожу в неважном настроении, но не могу себе позволить обидеть кого-то. Тут же включается «лампочка»: я на работе, я в образе. Улыбаемся! Честно говоря, очень устаю от этого. Но выходы на мероприятия — часть моей работы, а я привыкла делать ее хорошо. Опять же, это влияет на карьеру — дает возможность появляться в СМИ, меня видят, меня помнят. Мое лицо и внешний вид — визитная карточка, а презентации и вечеринки — рабочий процесс. Я же не прихожу туда повеселиться, напиться и танцевать до утра! Максимум — заглядываю на полчаса. Тем более иногда таких мероприятий бывает по несколько штук в день. А надо еще и появиться на них в разных нарядах.
— А как вот это можно успеть?
— Иногда приходится переодеваться в машине. Своего автомобиля у меня пока нет, на помощь приходит водитель. Со временем к такому ритму привыкаешь.
— А метро вы пользуетесь?
— Довольно часто. Это удобно, быстро, и мне бывает жалко тратить время в пробке. Конечно, есть нюансы. В подземке меня часто узнают, пристают. Это ужасно бесит. Когда такое происходит, я просто убегаю. Иногда говорю: «Это не я» или «Вы ошиблись». Вот недавно была история. Человек видит, что у меня в руках куча пакетов. Не то что третьей руки не хватает — не помогут и десять рук. На моем лице написано: пожалуйста, только не узнавайте меня, общаться очень не хочется. Но молодой человек как ни в чем не бывало начинает: «Это вы, Ингрид? Вы актриса, да? Давайте фотографироваться!» Вот как я должна это сделать?.. Еще недавно был вообще дикий случай. Поднимаюсь на станции «Тверская» из перехода, тоже вся в пакетах, стою, жду такси на остановке. За мной идет парень: «Это ты?» — «Что?» — «Ну, это ж ты Аглая Тарасова?» — «Нет, ты ошибся». — «А, ну тогда ты Олеринская!» — «У тебя целая подборка, что ли?» В общем, как вы понимаете, мы с ним не поладили.
— Эту тему часто поднимает Константин Хабенский. Он принципиально не фотографируется с поклонниками, только со своими друзьями. Утверждение, что публичный человек должен отвечать на просьбу каждого поклонника, Константин не признает.
— По-моему, это право любого человека — отказать. Почему артисты должны быть «обезьянками»? Никто никому ничего не должен. Разве что ты действительно захотел сфотографироваться с человеком, потому что он тебе приятен. А просто так, потому что надо? Да, обычно я стараюсь быть дружелюбной и отзывчивой. Но бывают разные обстоятельства: иногда у тебя плохое настроение, голова болит, не задался день, почему я должна фотографироваться и общаться? Как-то так. Я и в интернете стараюсь не ввязываться в дискуссии. Там довольно много агрессивно настроенных людей. Если я не хочу общаться с поклонниками — это мое право.
— А предпосылок к звездной болезни у вас при этом нет?
— А чего мне ее ловить? Это разве какая-то привилегия свыше, что тебя по телику показывают, в кино? Не знаю. Мне кажется, что ничего такого нет. И я всегда смеюсь над теми, кто задирает нос и ходит очень важно. Несмотря на дерзкий образ на экране, в обычной жизни я очень добрый и отзывчивый человек. И готова оказать помощь даже тогда, когда ее не просят. Даже если помощь понадобится кому-то из моих обидчиков, я просто протяну руку — хотя бы потому, что потом это мне зачтется в карму.
— Вы производите впечатление девушки, которой хорошо знакома психология.
— Да уж, я хапнула горюшка, назовем это так.
— А какие у вас отношения с партнерами на съемочных площадках? Например, сейчас на НТВ выходит сериал «Рикошет», где вы снимались с Екатериной Волковой. Во время съемок вы о ней говорили: «Вот моя Катя»…
— С Катей мы действительно прекрасно ладили на площадке, и как человек она мне очень симпатична. По знаку зодиака она Рыбы — точно так же, как и я. Сложно назвать это дружбой, но на определенный период партнеры становятся близкими и родными людьми. Хотя и после съемок мы с Катей продолжили общаться. Я у нее и на концерте была, и переписывались мы, и виделись где-то на «Кинотавре», и всякий раз были очень рады друг другу. Но мне сложно назвать это дружбой. Потому что подруг у меня почти нет.
— В сериале «Рикошет» вы играете не просто подругу Волковой, а ее «глаза». Довольно необычная роль...
— Не буду рассказывать весь сюжет, но да, моя героиня Оксана — подруга героини Кати Волковой — Киры, которой казалось, что ее любимый человек умер много лет назад. Именно казалось — на самом деле он был жив. С горя она ослепла, и моя героиня, являясь ее глазами, бросила все силы на то, чтобы свести Киру с ее «воскресшим» возлюбленным. Моя героиня жертвует всем, не видит вокруг никакой опасности и зла. И ей приходится за это поплатиться.
— Вы сказали, у вас самой почти нет подруг. Почему так?
— У меня была подруга, мы очень дружили много лет. Но так случилось, что наши пути разошлись, и после этого я не особенно доверяю девочкам в принципе. Я не очень люблю девочек с детства. У меня много хороших знакомых среди коллег, мы встречаемся выпить кофе, общаемся, поддерживаем друг друга. Есть несколько очень близких людей, которых я не называю друзьями, потому что для меня они значат гораздо больше, чем то, что укладывается в это слово. А вот полгода назад, в августе, я познакомилась с прекрасной девчонкой, ее зовут Оля. Причем я сама подошла к ней знакомиться в баре, который открыли мои друзья. Это было очень смешно, я приехала туда после очередной кинопремьеры, и мне было так скучно, грустно… Смотрю, у стойки тусуется какая-то блондинка веселая — хохочет в 32 зуба. Я подошла, мы познакомились, выпили по коктейлю, посмеялись от души, с тех пор видимся каждую неделю. Вот сейчас учу Ольгу готовить.
— Можете похвастаться кулинарным талантом?
— Обожаю готовить! Причем простые блюда русской кухни, котлетки всякие. Если я когда-нибудь открою кафешку, она будет называться «У Олерины». (Смеется.) Там будет немного грузинской кухни — лобио, сациви, пхали, но основной акцент — на наше родное, привычное. Моя главная слабость — борщ. Конечно, это затратно по времени — два часа стоять у плиты, но зато как вкусно получается! Красное мясо я не ем, поэтому борщ у меня куриный. И оливье на Новый год был тоже с курицей. А самое главное, без чего я не могу пережить зиму, — это квашеная капуста. Вот сейчас у меня в холодильнике лежит целый мешок. Принесла с рынка. Очень люблю туда ходить. Там такие шикарные помидоры! Огурцы, которые пахнут огурцом, а не пластиком, как в магазине. А еще на рынке есть всякие соленья у разных рязанских бабушек.
— Вы же родились в Рязани! Это у вас такая ностальгия по рязанской бабушке?
— По соленьям от рязанской бабушки. (Смеется.)
— Знаю, что вы любите осваивать все новое. В Сочи летали на трапеции на высоте двухсот метров. А на съемках сериала «Канцелярская крыса» за считаные дни научились водить автомобиль…
— Это было, хотя прав у меня нет до сих пор. Просто на пробах меня спросили, умею ли я водить. Я ответила, что нет, но могу быстро научиться. Сразу записалась в автошколу, нашла себе инструктора, и тогда на роль меня утвердили. После пяти занятий я села за руль и поехала. Оказалось, что водить несложно, и мне это понравилось. Сейчас я хочу уже по-настоящему получить права и обзавестись машиной и мотоциклом — буду ездить на нем в весенне-летний сезон. Да и в Таиланде, куда я периодически летаю, умение водить байк очень пригодится.
— В этом году, как и в прошлом, вы на месяц летите в Азию. У вас ничего не екает, когда оказываетесь в знакомых местах, но уже без того человека, который еще недавно был вам близок?
— Бывает и так, но в целом я спокойно отношусь к таким вещам. С возрастом понимаешь, что в жизни всякое бывает. Люди встречаются, общаются, влюбляются, живут вместе. Проходит какое-то время, и их пути расходятся, но это не значит, что они потом не будут дружить. Удивительно. Никогда раньше не думала, что такое возможно: чтобы после трехлетних отношений можно было поссориться, разозлиться, побить посуду, разойтись, а потом вдруг опять стать друзьями. Но мне нравится, что у меня сейчас все происходит именно так.
— Ингрид, вы периодически говорите «с возрастом», «с годами»… Но вам всего 27!
— Да, но вы проживите мои 27! Честно говоря, я чувствую себя старухой и даже обращаюсь к себе «бабуля». Я уже не выдерживаю каких-то мощных тусовок, не могу всю ночь танцевать в клубе. Да какое там всю ночь, я вообще не танцую! Уже даже не могу встать и начать плясать, говорю себе: «Бабуль, куда тебе далеко ходить-то, вот бар — села и сиди». Правда, я очень устала.
— Чем вы измеряете свою взрослость, вот этой усталостью?
— Да, отчасти ею, а отчасти тем, что смотрю на все и думаю: «Блин, серьезно, я тоже себя так вела? Ну, это как бы не очень прикольно, но, наверное, в этом возрасте они еще не понимают ничего». Хотя я вижу многих своих сверстниц, которые до сих пор по-другому себя ощущают, им все это нравится, они вот мужа себе ищут. В 20 лет я тоже думала: «Ой, хочу мужа, хочу ребенка, хочу семью, дом — полную чашу». Сейчас я хочу работать, и все. А если уж будут отношения, то пусть в них будет легко. Безо всяких «я люблю его, потому что…». Ты либо любишь, либо нет.
— Ваш актерский дебют случился десять лет назад в фильме Романа Каримова «Неадекватные люди». Сейчас вы снимались во второй части. Что в вашей жизни поменялось за это время?
— Не знаю. Я все так же летаю в экономклассе, но теперь уже, например, прошу на площадке часовой обеденный перерыв, чего не могла себе позволить раньше. Потому что уже понимаю: один раз за 12-часовую смену мне нужно поспать, перезагрузиться. Многие режиссеры с этим не согласны.
— То есть Роман Каримов был против? Вы, случайно, не переругались на съемочной площадке?
— Переругались, но сейчас уже помирились. Съемки продолжения «Неадекватных людей» были очень сложными. И для меня, и для Ромы Каримова, и для Ильи Любимова, и для Жени Цыганова. Никто не шел в рабство, но, оказалось, мы все попали именно туда. Теперь это позади, надеюсь, будет достойный результат.
— О непростом характере Евгения Цыганова ходят легенды. А вы что про него думаете?
— Он прекрасный человек на самом деле! Очень юморной. Мне кажется, у него образ такой — закрытый, суровый, холодный. А я в нем вижу другое: он полон иронии и самоиронии, что важно. Если он начинает с тобой шутить, то как бы тебя прощупывает, способен ты на юморок или нет? И если он тебе вбросил какую-то шуточку, а ты среагировал правильно и отшутился так, что ему понравилось, вот тогда он, может быть, чуть приоткроет дверцу, и ты увидишь, какой он на самом деле. Не могу сказать, что я его знаю, но работалось нам прекрасно.
— Сейчас у вас перерыв в съемках, чем занимаетесь?
— О, у меня интересное занятие: работаю над озвучкой компьютерной игры. Еще хожу в спортзал — кардиотренировки, плавание, пилатес. Но без фанатизма. Азарт, что ли, пропал.
— А какую роль вы хотели бы получить, о какой работе мечтаете?
— Мне хочется сыграть какую-нибудь киллершу, очень драматичную. Желательно, чтобы в финале ее еще и грохнули.
— Да вы совсем не суеверная!
— Ой, меня уже столько раз убивали в кино, что, если во все это верить, я давно должна была умереть. Хотя в гроб на съемке ложиться не очень хочется. А вот что у меня точно не получится — может быть, к сожалению, — так это сыграть дуру. Я часто слышу на кастингах от режиссеров: «Вы подходите нам и по типажу, и по всему, но у вас слишком умные глаза». И это, пожалуй, единственное, что я не в силах в своей жизни изменить.
0
25.00
