Кто был в Крыму до «событий», тот хранит в своей москальской памяти сонный, старенький двухэтажный аэровокзал, плохонькую дорогу и ощущение уютно-тоскливой заброшенности украинской провинции.
И как забыть хищное выражение лица аборигена: «Сколько бы, друг мой, с тебя содрать?»
Теперь Крым наш. И абориген соответственно тоже.
Что ошарашивает на первой минуте. С трапа.
Симферопольский аэропорт. По сравнению с сиротским украинским это не аэропорт даже - дворец!
Контраст такой, словно ты вышел из деревенской захудалой часовенки, а вернулся в пахнущий свежим золотом и штукатуркой храм.
И тебе надо бы порадоваться обновке, воскликнуть патриотичное («Мы русские! Какой восторг!»).
Но ты - исторически тертый калач. Русские за тысячу лет и не такое видывали...
Поэтому спокойно едешь в Симферополь.
По новенькой трассе «Таврида», которую доделывают толпы рабочих, мимо строящейся мегамечети для крымских татар, мимо Симферополя, погрязшего в русской традиции - бесконечно перекладывать плитку, - мимо полчищ узбеков, копошащихся в скелетах многоэтажек. И через часа два пути тебя ждет архитектурный оргазм - знаменитый Крымский мост.
И ты, глядя на эту красоту, все для себя решаешь: патриот ты, патриотище! Крым стал лучше, Крым стал веселее.
Досаждало лишь ворчание аборигена.
- Строят и строят, - мрачно наблюдал мой восторг водитель. - Днем и ночью покоя нет... И две полосы нам мало, нам надо три! И зарплата 20 тысяч... И цены высокие...
- Обычная Россия, - вздыхаю, отмечая в аборигене среднерусский пессимизм и южное жлобство. - В провинции у нас всегда так. Зато сколько денег в вас вбухали.
- А мне-то что с денег этих, - ворчит. - Ты с материка. Не понимаешь...
- Что не понимаю?
- Украина из Крыма ушла, а Россия не пришла.
- Так вот она, - пожимаю плечами, не понимая (пока), о чем он?
Все вокруг дышало оптимизмом и железобетонной уверенностью - вот именно этот Проект Русского Мира наконец-то удачен.
И я любовался им, машинально подсчитывая.
За этим, собственно, я и приехал сюда - считать.
ЗАГАДОЧНОЕ «ЧКХ»
Меня всегда интересовало, а что значит «Крымнаш»? Не идеологически (в России даже самые сладкие идеи недолговечны). По-хозяйски.
Коль Крым наш (по опросам ВЦИОМа, так считают 77% россиян), то русский человек словно помещик, отдавший управляющему деньги, должен поинтересоваться: где они?
Ведь только официально (по данным вице-премьера Крыма Ирины Кивико) в полуостров инвестировали 659 миллиардов казенных, то есть принадлежащих русскому народу рублей (не считая 200 миллиардов долларов, которые Россия, по подсчетам главы счетной палаты РФ Кудрина, потеряла от санкций).
В следующие 3 года, заявил Дмитрий Медведев, российское правительство инвестирует в полуостров еще 309,5 миллиарда, из-за чего Крым станет безусловным триллионным лидером среди дотируемых территорий, обогнав даже Чечню.
Стратегически вроде бы правильно. Для развития экономики, для притока частных денег, для строительства заводов, ферм, санаториев нужна инфраструктура. Дороги. Мосты. Аэропорты...
Это недешево, но в будущем (по идее) окупится. Крым станет самодостаточным и зажиточным. Плюнув на санкции и на рынки Европы, США и Китая, сюда приедут инвесторы. Пусть пока наши, русские. Рисковые. Которых следует холить, лелеять, на руках носить.
Это если рассуждать с точки зрения общемировой, стандартной логики.
Ведь бесконечно тратить из бюджета миллиарды на райский уголок в ущерб какой-нибудь псковско-амурско-тверской глубинке не по-хозяйски.
Новообретенный Крым должен (пусть когда-нибудь!) отбить вложенные в него деньги - хотя бы потому, что у матушки-России не всегда будут лишние триллионы, чтобы поддерживать на плаву убыточных детей.
Поэтому премьер Медведев и заповедовал главе Крыма Аксенову: «Берегите бизнес!»
«Дмитрий Анатольевич поручил беречь инвесторов, которые готовы вкладывать средства в проекты в Крыму», - сообщил в соцсетях Аксенов. И поклялся прикрепить к каждому инвестору по чиновнику и дать свой номер сотового. Дескать, будут проблемы - звони.
Но инвесторы позвонили... мне.
Знакомые, вложившие деньги в «Крымнаш», не знали, с чего начать...
- Цирк! Чертов крымский цирк! - шумели они. - Здесь живут странные люди!
- Вы знали, куда ехали, умники... - сочувствую.
- А ты знаешь, что такое ЧКХ?
- ?
Стон. Начинаю припоминать... ЧКХ, ЧКХ... Вспомнил! Мудрые крымские традиции. А если проще - Чисто Крымская Херня.
ИСТОРИЯ ПЕРВАЯ - ЕВРОПЕЙЦЫ
В Симферополе меня ждала таинственная встреча.
С представителем известной европейской фирмы, которая решилась, несмотря на санкции, построить в Крыму завод.
Представителем европейского бизнесмена, приехавшего ко мне на встречу, оказался нервного вида человек по имени Майкл, который печально попросил поклясться: ни имя инвестора, ни его страну я не назову публично никогда. И дело не только в санкциях.
- Нас уже вычислили европейцы, - хмурится Майкл. - Хозяина недавно предупредили: мы знаем, что ты вложил деньги в Крым. Дескать, подумай, стоит ли? И какие у тебя будут теперь сложности.
- Это изменило его планы?
Майкл усмехнулся.
- Лучше спросите, как европейцы узнали о планах в Крыму?
- Как?
- С Крыма и ушла информация, - нервно смотрит в окно Майкл. - Вот что обидно.
- Но вы же им деньги привезли, рабочие места создаете. Зачем?
- Серьезные деньги и очень нужный экономике Крыма проект! - кивает бизнесмен и ищет слова, как бы объяснить...
- А вы знаете, что такое ЧКХ? - наконец спросил он...
Первые месяцы у европейских инвесторов складывались волшебно. Землю выкупили у собственника - одной украинской кампании.
Проект поддержан правительством Крыма (которое, видимо, предвкушало торжественное перерезание ленточки на открытии хоть какого-нибудь нового производства. - Авт.)
- Да здесь всех принимают на ура, - подтвердит потом директор юридической фирмы, консультирующей материковых инвесторов, Роман Селезнев. - Чиновники здесь хорошие «продажники». Инвесторов они встречают с распростертыми объятиями - мы, дескать, за вас! Связи в любых министерствах, все разрулим. Но нельзя забывать: для чиновников главное - отчетность. Поэтому после подписания соглашения и регистрации инвестора в свободной экономической зоне они теряют к проекту интерес. Один из наших клиентов как-то попытался получить землю для строительства предприятия в Керчи. Согласовал все в крымском правительстве - конкретный участок, условия, а в Керчи ему ответили просто - не дадим. Тот бежит в Симферополь, в родное правительство - вы же за нас, за инвесторов! А там уже смотрят на бедолагу по-другому. Не нужен он уже. Коль нельзя, говорят, значит нельзя...
- На этом этапе (разговор с местным чиновником) трое из пяти моих клиентов теряют к Крыму всякий интерес, - говорит Селезнев. - Людям опытным все становится ясно.
Но западные инвесторы крымскую специфику не поняли. Начались чудеса.
- Мы готовы были запустить завод, - рассказывает Майкл. - Но местный глава района не допускал мысли, что землю у него заберут «просто так». Аргументы, что в его нищем районе наконец-то появятся промышленность и рабочие места, даже не то что игнорировались. Здесь, как я понял, просто не понимают таких слов. Тут стараются содрать с приезжего, не сходя с места, тут же, и плевать, что будет потом. А если ты иностранец - тем более. Словно это доблесть!
- Но мы же, чертовы европейцы, рассчитываем на закон... - усмехается Майкл.
Тогда глава поступил просто - отменил решение администрации времен Украины и тем самым лишил земли инвесторов. Бизнесмены бросились в суд...
А русский суд долог.
«Боже, какая у вас бюрократия!» - стонет другой иностранный инвестор, попавший в похожую крымскую ловушку. Он тоже по не поделился с чиновниками, потерял землю, где хотел построить фабрику, и поначалу надеялся, что в суде-то все благополучно разрешится. Благо крымская Фемида сначала отнеслась благосклонно и решила вернуть иностранцу землю.
Оставалась формальность - арбитражный суд в городе Калуге.
(По идее эта высокая инстанция должна была находиться в столице Северо-Кавказского арбитражного округа - Краснодаре, но решением Совета Федерации в 2015 году ее для Крыма по загадочной причине перенесли поближе к Москве - в Калугу.)
Калуга вдруг решает: инвестору землю не возвращать.
И тут же синхронный удар в спину - крымские вымогатели («А как их назвать еще?!» - кричит он) и на этого бизнесмена доносят европейцам, что «кое-кто из ваших нарушают американские санкции».
- Это безумие! - возмущается бизнесмен. - На что они рассчитывают?! Мои знакомые бизнесмены в Европе, например, внимательно следят за этой историей и тоже в ужасе. Кто после такого рискнет сюда зайти?! Тем более мне в суде намекнули, дескать, ничего поделать не можем, заинтересованы большие люди. А мы потеряли уже пять миллионов долларов, и теперь идем по новому судебному кругу!
- У главы района такие длинные руки - аж до Калуги?! - недоверчиво подумал я.
Но уже на следующий день, в Алуште, я обнаружил похожую историю.
ИСТОРИЯ ВТОРАЯ - ЛЕБЕДЕВ
- Я главный налогоплательщик Алушты! - почти кричал от обиды Александр Лебедев, когда мы встретились с ним в Москве. - Я!
Известный банкир, крупный крымский инвестор был в той утонченной степени ярости, которая отличает истинного европейца, издателя лондонской газеты Independet от безродного воротилы.
Лебедев возвел в Крыму несколько отелей, аквапарк, храм, отреставрировал Театр Чехова, построил три километра набережной и с трогательной для банкира наивностью ждал хоть какой-то благодарности от местных.
Выглядело это трагикомично.
В гневе Лебедев взывал к логике.
- Давайте посчитаем, - говорил он. - Я даю мэрии Алушты деньги - наполняю значительную часть городского бюджета. Деньги они используют бестолково - на замену плитки (сейчас, например, ремонтируют себе мэрию). Хотя рядом стоит полуразрушенная больница, куда лечь советую лишь тем, кто хочет помереть без эвтаназии...
- Далее, - терпеливо подсчитывал банкир. - В сезон я даю работу 1200 горожанам, не в сезон 500. Открыл для города арт-парк со слонами и носорогами. Устроил большой экологический фестиваль на 20 тысяч человек. Приехали министры, говорили хорошие речи. Мэрша Алушты со мной чуть ли не целуется. За этот городской праздник я плачу 50 миллионов рублей. Министры уезжают - город присылает приставов арестовывать мое имущество.
Российского инвестора, как утверждает он сам, пытаются выжить из Алушты давно. Тот бьется насмерть, взывая в открытых письмах ко всем политическим богам («Меня хрен выкурят, - кипятится банкир, - но в целом у крымских ребят такая задача»). Но дела у Лебедева, похоже, безнадежные...
КАК ЭТО ДЕЛАЕТСЯ
«А давай-ка у москвича все отберем!»
Алушта. Начало промозглой крымской зимы - рай для философов. Они тихо сидят на пустых пляжах и курят в горизонт.
Злополучный отель Лебедева «Море» стоит в уютном Профессорском уголке, где начинается симпатичная лебедевская же набережная...
Мэрия встречает меня холодно. Глава Алушты Галина Огнева неуловима. Местные бизнесмены советуют - без местного депутата и борца Джемала Джангобегова здесь ничего не решается. Он настоящий хозяин города.
Смущало только, что однажды разговор с Джемалом закончился для журналиста тюрьмой... «Джангобегов отвел Пашу в конец коридора и вел разговор на повышенных тонах: «Ты прекращай выделываться, а то… Если хочешь, становись рядом с нами и работай», - вспоминает в репортаже «Новой газеты» один из очевидцев. Но Паша (Павел Степанченко) поднимал в прессе вопрос о незаконной застройке набережной и «вставать рядом» с Джемалом не хотел. В итоге сел за «вымогательство» на четыре года.
А у меня, уже погруженного в алуштинские дела, как назло, созрел тот же вопрос... По застройке набережной.
В отличие от нее история с Лебедевым была примитивной. Похоже, перед богатым дядей с материка местные разыграли курортный спектакль. Сначала депутаты горсовета увеличили ему арендную плату более чем в 10 раз.
- Был такой зам у Аксенова - Виталий Нахлупин, сейчас он в тюрьме, - вспоминает Лебедев. - Без него и еще без одного человека важные вопросы в мэрии не обсуждались (тут совпадение - Лебедев говорит о неназванном гражданине как о хозяине города). Думаю, они решили: а давай-ка у этого москвича все отберем. Сделаем ему ставку аренды столько, сколько весь отель имеет выручки за год. Допустим, 60 миллионов выручка, а мы аренду 70 сделаем.
Но за инвестора вступается глава Крыма.
«Это обыкновенное хамство! В 13 раз у него (Лебедева) выросла сумма аренды! - заявил Аксенов. - Я заинтересован в сохранении инвестиционного потенциала... Мой вице-премьер завтра привезет план действий по Алуште. Будет внесено изменение в решение сессии, сами депутаты с этим согласны, они сделали глупость».
Но никто план не привез. «Глупость» набирала обороты. Алушта подала на инвестора в суд. Сначала судьи соглашались с ответчиком - внезапно увеличивать аренду в 13 раз, как ни крути, некрасиво. Но уже знакомый нам Арбитражный суд в Калуге вдруг р-р-раз и узаконил «хамство».
Кстати, неожиданное решение Калуги в Крыму словно предвидели.
- Мы как-то ругались с симферопольским подрядчиком за брак при строительстве набережной, - рассказывает сотрудник Лебедева (судиться с криворукими строителями в Крыму, кстати, - еще один способ убить свой бизнес, так был сорван проект обувной фабрики Zenden под Евпаторией), - подали на того в суд, а тот вдруг: «Давайте дождемся вашей Калуги - уверен, после нее вам будет не до меня».
Так и получилось.
И тогда материковые бизнесмены на одном из заседаний в мэрии поставили перед аборигенами вопрос ребром: «Вы хотите, чтобы мы свернули бизнес и уехали?» Местные наконец ответили честно, с облегчением и улыбкой: «Свято место пусто не бывает».
И для верности прислали прокурорскую проверку изучать, а не нарушили ли инвесторы... украинские (!) законы при получении земли? Эта картина в суде должна выглядеть красиво - российские прокуроры бьются за соблюдение законов Украины... Трогательно.
Продолжение следует
0
12.00
