28 января в Донецке приняли важный документ - Русскую доктрину. Станет ли она последним шагом непокорных республик ДНР и ЛНР перед возвращением в наше общее Российское государство?
Мятежный и многострадальный Донбасс по-прежнему на карантине, через границу пропускают только местных и официальные делегации. Я ехал туда с тяжелым сердцем. Старый товарищ, боец батальона «Восток», под Новый год сдал автомат и перебрался в Россию. Второй мой товарищ пока сидел в Донецке на чемодане. Работу в России еще не нашел, но поделился со мной новеньким словом - «апатия». Cлово, которое я не слыхал здесь никогда, даже в самые тяжелые зимние месяцы 2015 года, когда Украина устроила республикам экономическую блокаду, перекрыв денежные и товарные потоки. В супермаркетах тогда на полках шеренгами стоял кетчуп, как в начале 90-х в СССР. И все. Хлеб еще продавали. В день принятия Русской доктрины Донецк затянул туман. Шесть лет назад в эти же дни он спас немало жизней в Дебальцевской операции, которую армии республик вывезли только на морально-волевых. Практически каждый боец, с кем мне приходилось общаться за эти годы, был ранен в январе - феврале 2015-го. Больше наступлений и сил на это не было. Пауза. Или тупик, и дальше хода нет? К ночи по Донецку заходили смешанные патрули - военные и милиция. Город накрыли глушилки - сотовая связь сходила с ума, интернет бился в агонии. А утром шикарный комплекс Центра славянской культуры взяли в тройное кольцо. После гибели главы республики Александра Захарченко в центре Донецка эти меры уже не казались лишними. В зале народ шептался, увидев рядом, в соседних креслах, двух глав - ДНР и ЛНР - Пушилина и Пасечника. Редкое явление. Казалось, они должны быть неразлучны, как близнецы, но внутренние противоречия, взаимная ревность, конкуренция... об этом не принято говорить вслух в Донбассе. Тем более скрытое противостояние сглаживали общий враг и общий друг. Зал шуршал бумагой - на входе всем раздали Доктрину. 49 страниц - историческое обоснование: почему Донбасс - это русская земля, на которой живут русские люди, отстоявшие с оружием в руках свое право говорить на русском. После того, как на Украине с 16 января запретили использовать в кафе и магазинах русский язык, Доктрина смотрелась как вызов. Казалось бы, очевидные вещи, но когда вслух, да еще на форуме с названием «интеграционный»! С кем собрались интегрироваться ДНР и ЛНР, было понятно и так. Происходящее напоминало укол адреналина в сердце, когда исчерпались все средства для реанимации. Даже у безвременья есть грань и предел, за которыми распад и умирание. И оказалось, что все это нагромождение несбывшихся надежд можно выразить одним предложением, что и сделала тут по-женски эмоционально гостья из Москвы - главред телеканала RT Маргарита Симоньян: - Россия-матушка, забери Донбасс домой! Россия услышала, но промолчала.
РЕФЕРЕНДУМ? МОЖЕМ ПОВТОРИТЬ...
Я знаю, почему молчит Россия. Ни бога, ни врага нельзя посвящать в свои планы. Бог рассмеется, враг помешает. За последние годы я понял одно: можно вечно смотреть на огонь, воду и на то, как Россия «сливает Донбасс». В 2021 году в моем личном списке «примет слива» было уже около 20 пунктов. Начиная от рублевой зоны, в которой республики с 2015 года, и заканчивая выдачей российского гражданства по упрощенной схеме. Между двумя этими пунктами разместились аккредитация вузов Донбасса в РФ, дипломы российского образца, нотариат, бухгалтерия, налоговый и уголовный кодексы - неотличимые от российских. Теперь - Русская доктрина, что дальше? Глава республики Денис Пушилин пришел на встречу со мной в армейской футболке и штанах-хаки, как напоминание, что война все-таки идет. В Донецке ее не слышно, а в Горловке - еще как. Первым делом я спросил про Минские соглашения: - Украина отказалась от «Минска» в одностороннем порядке, но нам пока не сообщила об этом? - В этом и есть вся Украина! - почти рассмеялся Пушилин. - С одной стороны, они не хотят и не могут выполнять «Минск», но оставляют для себя такую возможность, чтобы продолжались санкции в адрес России, чтобы изображать себя жертвой, брать кредиты и списывать на войну всю свою несостоятельность. Про экономику глава ДНР говорил осторожно, оптимизм улавливался с большим трудом. Да, собрали налогов в этом году на 13,8% больше. Да, работают предприятия. Но легендарно мизерные донецкие коммунальные платежи - 500 рублей в месяц за однокомнатную квартиру, с февраля поднимают на 15%. Инфраструктуре ЖКХ местами по 50 лет, нужны деньги на модернизацию... Однако весь разговор шел под знаком какого-то тягостного и невысказанного ожидания... Поэтому я спросил: - Русская доктрина - это что? Пролог к референдуму о вхождении в Россию? Пушилин не согласился: - Думаете, нужен еще один референдум? Можем повторить! При максимальном числе международных наблюдателей. Вот только люди, от которых многое зависит в мире, не заметили ни наш референдум 2014-го, ни то, как нас все эти годы убивают. Доктрина в том числе - это предложение мировому сообществу. Она закрывает многие вопросы, которые у людей за годы существования ЛНР и ДНР начали появляться. Семь лет - многовато, люди хотят четкого и внятного понимания, что будет дальше.
ВОИНЫ-ТЕРПИЛЫ
Как всегда, Горловку в тот день обстреляли из крупного калибра и обстреляют завтра и послезавтра, в этом ни у кого не было сомнений. Наша машина ползла вдоль бесконечного забора какой-то горловской зоны. Да-да, тюрьмы. Часовой, услышав шум мотора, поднялся в будке, выглянул и исчез. - Там сейчас всего 15 человек сидят, - объяснил наш провожатый, усталый немолодой солдат. - Не захотели ехать на Украину досиживать, хотя могли. Зато у нас на зонах новая масть появилась - «ополченцы», из первой волны, еще 2014-го... Повспоминали беспредел тех лет, отмороженных «казаков»-мародеров и всех, кого война притягивает как мед или дерьмо. Ополченец продолжил: - У нас в поселке, под которым мы стоим, есть два деда, ветераны Великой Отечественной. Они нас «терпилами» называют. Говорят, мы за пять лет до Берлина дошли, а вы в ответ стрелять боитесь. Солдат помолчал и обронил: «Почти приехали». Я знал, что увижу через десяток минут. По-честному, можно было никуда и не ехать, я видел все это в 2020-м, 2019-м, 2018-м, 2017-м, 2016-м... Грязь, ходы в черноземах, сырость, лампы на проводах-ремянках, наблюдательные приборы из фанеры и карманных зеркал, люди, сидящие в окопах по семь лет, стоптанные резиновые сапоги, глина на локтях и коленях... Молоденький лейтенант Сергей, бывший пиарщик, участник запорожского антимайдана, показывает местное ноу-хау - «лисью нору», в которой можно пересидеть обстрел. - Мы завели в нее трубку с поверхности, даже если завалит, можно дышать. Сергей на секунду задумывается - стоит ли рассказывать? - В августе так парнишку спасли, успели откопать... Осторожно отодвигает маскировочную сетку с амбразуры ДОТа: - До противника 245 метров. Видишь вот эту толстую ребристую трубу? Это водовод, по нему идет вода в Донецк, Луганск и в остальные города. Укры сидят прямо под трубой и оттуда нас обстреливают. Отвечать мы не можем, пробьем трубу - никто нам чинить ее не даст, и они этого ждут. - Ты сколько воюешь?
- 365 дней в году, семь лет. - Личная жизнь есть? - Нет. Сергей в медицинской маске, которая на передовой выглядит просто идиотически, реакции по мимике не понять, но по глазам вижу, что попал в страшно болящее место. Извиняюсь, он машет рукой, мол, «не парься, привыкли». Уже за передовой, в серой зоне, встречаю Татьяну, пенсионерку. Живет здесь 7 лет, уже в чужом доме - свой разбило обстрелами. Пенсия - 3500 рублей. Держит скотину и кормится тем, что растит на брошенных соседских огородах. Говорит с гордостью: «Все в округе запахала». Про Русскую доктрину не слышала - мол, «политикой не интересуюсь, сразу сердце болеть начинает». Чего ждет от будущего: - Хочу, чтобы все было как раньше. Чтобы и в Россию можно было к родне поехать, и на Украину. На паспорт ДНР только еще не сдала документы, только получила талончик, на апрель. По дороге в Донецк едем прямо по рельсам железнодорожного узла. В мирное время начальника станции хватил бы инфаркт. Рельсы мертвы, работает только один путь, и в этой детали вся экономика Донбасса к седьмому году войны. Офицеры в нашей машине спорят, чем Родина отличается от Отчизны. Кажется, у Родины нет административных границ... А я смотрю на ветшающий с каждым годом донбасский пейзаж, на облезлые дома и пыльные витрины когда-то щегольских магазинов и придумываю фразу для будущего учебника истории. Фразу, которая объяснит, почему этих русских людей Родина или Отчизна уже седьмой год держит на расстоянии вытянутой руки: «Под давлением беспрецедентных экономических санкций, рассчитывая влиться в дружную семью демократических народов мира на их условиях, хоть тушкой, хоть чучелком... помогала Донбассу, но тайно, будто совершала что-то постыдное и стеснялась содеянного».