ТОП 10 лучших статей российской прессы за
Июнь 30, 2022

— Про «гастрольные семьи», пожалуйста, поподробнее...

— Скажем так, в каждом городе у нас были девушки, а что вы хотите, молодость. (Смеется.) Кстати, со сцены мы себе никого не присматривали: не до того было, ведь на концерте надо играть, петь, двигаться. Девушки сами проявляли активность. Впрочем, сумасшедшие фанатки встречались и в Питере. Одна бешеная поклонница часто дежурила у моего подъезда. Выхожу из дома — она идет за мной, залезаю в автобус (тогда машины у меня еще не было), и она туда же, я спускаюсь в метро — и она тоже! Едет и так пугающе-пристально наблюдает за мной. Тогдашний наш барабанщик Валера Брусиловский только увидел ее и сразу оценил: «Ты с ней поаккуратней, такая может и нож в спину засадить...» И вот однажды она зашла в автобус и резко сунула мне руку в карман. Я мгновенно сообразил, как ее отшить. Издал жуткий вопль на весь салон, заорал: «Девушка, что вы делаете?» Пассажиры развернулись на нас, она застеснялась и руку из моего кармана выдернула. Но преследовать меня не перестала. Пару раз я даже получал от нее удары сумочкой по спине... К счастью, до поножовщины не дошло.
— Какой была гастрольная жизнь в те годы?
— Мы жили совсем в простых условиях. Это уже потом появился «бытовой» райдер, гостиницы стали посолиднее. А до этого нам предоставляли самые простецкие отели. Однажды поехали в Минск — на съемки с Юрой Антоновым. Нас поселили в очень дешевую гостиницу. Мы с клавишником зашли в номер, я сел на кровать, и матрас сразу провалился почти до пола... Отправились на съемки. А когда ночью вернулись, я кровать кое-как поправил и улегся спать. Мы были неприхотливые, как говорится, спасибо и за это...
В то время на гастроли «Земляне» выезжали группой в 20 человек и все оборудование везли с собой — два трала со звуковыми и световыми приборами. Сейчас уже другие условия: есть технический райдер и принимающий группу город обязан предоставить необходимое оборудование...
Приятным моментом тогдашних гастролей было посещение местных торговых баз, чаще всего книжных. В стране был тотальный дефицит, поэтому мы просили устроителей: «Отвезите нас за книжками». Затаривались не только чтивом — в каждом регионе был свой «ассортимент». Например, Узбекистан, где у нас однажды был тур с сотней (!) концертов, по каким-то схемам менял хлопок на французскую косметику. В Ташкенте и в других городах мы на базах покупали фирменный парфюм и косметику — шикарные подарки по тем временам.
— Считается, что все рокеры любят выпить...
— Не могу сказать, что мы много себе позволяли. Бывало, конечно, что с алкоголем перебирали, и наш руководитель Владимир Киселев нас за это нещадно штрафовал. Но все-таки это были единичные случаи. Мы же постоянно выступали, давали по два, по четыре концерта в день, и все это вживую. А совмещать такую интенсивную работу и бесконтрольную выпивку просто невозможно.
— Игорь, а как вы попали в группу?
— В детстве я три года промучился в музыкальной школе, играя на скрипке, потом перешел на баян. А в старших классах влюбился в The Beatles, увлекся игрой на гитаре и потом поступил на эстрадное отделение музучилища при Ленинградской консерватории. Играл в разных группах, а позже познакомился с Владимиром Киселевым. До этого у него был коллектив «Апрель», игравший каверы Led Zeppelin, Deep Purple. А потом он решил сделать русскоязычную группу. Кстати, название «Земляне» наш коллектив получил случайно. В ДК имени Дзержинского, который принадлежал и ныне принадлежит МВД, лет восемь уже существовала группа с таким названием. Чтобы не переделывать документы — афиши, грамоты, — мы и взяли это имя. В общем, название наш коллектив получил случайно.
— Как же вы, рокеры, оказались под «милицейским» крылом?!
— Человеческий фактор! Все благодаря двум отличным женщинам — директору ДК и ее заму. Они были «в теме», всячески приветствовали рок-н-ролл и официально предоставляли рокерам помещение. Когда мы только начинали, у всех групп были сейшены — концерты в техникумах, вузах, дирекция которых симпатизировала рок-музыке. Например, мы выступали в «Тряпке» — ДК текстильного института. Это были полуподвальные мероприятия, потому что билеты среди студентов распространялись неофициально. В такой «нелегальности» была своя прелесть. Но иногда ситуация оборачивалась серьезными неприятностями. Когда мой однофамилец из группы «Воскресение» попался на этом незаконном деле, он получил срок...
На концерты мы приезжали на автобусе или грузовике, который сами нанимали, чтобы привезти аппаратуру. Ведь никакого техперсонала тогда у нас не было. А звукорежиссеры как на грех почему-то всегда были тощими слабаками. (Смеется.) Мы, музыканты, сами грузили тяжеленные ящики, таскали их по этажам, подключали приборы, увозили оборудование после концерта.
Однако сейшены были одноразовыми мероприятиями. Основной заработок приносили танцы, которые проходили и в городе, и в области. Но, чтобы играть на танцах и зарабатывать, все группы должны были сдать программу в ЛДХС — Ленинградском доме художественной самодеятельности на улице Рубинштейна. На прослушивании мы исполняли советские песни, песни наших известных ВИА, и такую программу одобряли. Но потом на танцах «Земляне» играли совершенную другую музыку (благо нас никто не проверял) — кавер-версии западных групп на английском языке. «Поющие гитары» или «Цветы» Стаса Намина какие-то вещи западные пели на русском. Но мы считали, что оригинал должен быть оригиналом. Тем более что ноты и тексты этих композиций можно было раздобыть — их привозили из-за границы. Ну и сам я пробовал «Битлов» переводить. Но одновременно мы пытались писать и продвигать что-то свое. Ведь чтобы найти свое лицо, надо писать собственную музыку, а не только повторять чужие мелодии.
— У «ранних» «Землян» было помещение, а аппаратуру вам предоставляли?
— Что вы! Аппаратуру мы покупали сами, и на это уходили почти все заработанные деньги. Когда через шесть лет я ушел из группы (чтобы через годы вернуться), у меня был только «комбик» и две гитары, в том числе одна тяжеленная, с двумя грифами — самодельная, которую я доработал. Про покупку кооперативной квартиры или машины речь не шла. Ведь хорошая гитара стоила 5 тысяч рублей, а зарплата инженера была 120. Может, на Западе музыканты такой популярной группы и стали бы миллионерами. Но мы получали обычную ставку — 9 рублей за концерт, потом 14, затем 22. А зрителей-то были тысячи, но практически все вырученные за билеты деньги уходили филармониям. Кстати, сначала мы были «приписаны» к Кемеровской филармонии, потому что Ленконцерт не захотел брать к себе рок-группу — тогда на афишах другие группы, чтобы не рисковать, называли себя «ВИА». Поэтому наши первые гастроли состоялись по Кемеровской области. Но было жесткое правило: один коллектив не имел права давать больше 21 концерта в месяц. Артисты обходили это правило, постоянно переходя из одной филармонии в другую. Так мы оказались в Калужской филармонии. И лишь после этого, когда у нас в репертуаре были «Каскадеры», нас взяли в Ленконцерт — мы приносили этой организации отличный доход.
Да, мы зарабатывали по тем временам много, но это все уходило на инструменты и оборудование. Их мы приобретали у заезжих музыкантов, потому что в магазинах ничего не было. В СССР приезжали польские, венгерские ансамбли, и мы у них покупали колонки и все прочее (на рубли, полученные от нас, иностранцы приобретали здесь золото, маленькие прибалтийские телевизоры). А модную одежду мы покупали у фарцовщиков на «Галерке» — местечке на Думской улице сбоку от Гостиного Двора. Там всегда можно было что-то «фирменное» взять, примерить в ближайшем подъезде и купить.
— У «Землян» много популярных песен. А какие были первыми?
— Две песни классика советской песни Марка Фрадкина — «Красный конь» и «Время тюльпанов». Нас с Мар­ком Григорьевичем познакомила та самая директор ДК имени Дзер­жинского. Она рассказала Фрад­кину, что есть группа с хорошим оборудованием, ребята неплохо играют. Мол, не дадите им исполнить пару своих песен? Дело в том, что нам надо было двигаться дальше: записываться на фирме «Мелодия», пробиваться на телевидение и радио. Но в эфире могли звучать только песни членов Союза композиторов и Союза писателей.
Мы выбрали у Фрадкина песни, которые можно было исполнить в нашей манере. Я сделал аранжировки. Марк Григорьевич приезжал к нам в Питер на репетицию. Кстати, когда он увидел нашу аппаратуру — очень редкие в Союзе клавишные, то попытался на них сыграть свои песни. Фрадкин был немолод, руки у него уже дрожали, но ему было интересно послушать новые, необычные звучания. И вскоре на «Мелодии» вышел наш миньон с двумя этими песнями. Так началось наше официальное признание.
К слову, сейчас можно записать песню без голоса и слуха. Звукоре­жис­серы творят чудеса, «вытягивая» все что угодно, создавая композицию буквально по одной ноте. А тогда такой аппаратуры не было, композиции записывали целиком, от начала до конца, практически без дублей. Помню, когда нас впервые записали на телевидении и мы потом увидели себя на экранах, были в шоке — так ужасно звучали. Не потому, что плохо сыграли и спели, а потому что не было времени порепетировать в студии, приспособиться. Потом старались во время телесъемок работать под фонограмму — в отличие от концертов.
— А как появились самые популярные песни «Землян» — «Каскадеры» и «Трава у дома»?
— Мы уже базировались во Двор­це молодежи — культовой сцене, где выступали все популярные группы. Но записывали песни в Москве, только там была нужная аппаратура. Композитором обеих песен был Владимир Мигуля, он их даже сам записал, но они не «выстрелили». «Каскадеров» на стихи Андрея Дементьева Мигуля исполнял под рояльчик, и «в оригинале» они звучали очень мягко, в стиле ВИА. Но Володя Киселев почувствовал, что их можно исполнить «по-нашему». Я сделал аранжировку «Каскадеров» в роковом стиле: добавил жесткие риффы, все утяжелил. Вот в таком звучании песня стала очень популярна. И вскоре нас попросили на «Каскадеров» снять клип — для одного музыкального фильма. Съемки шли в тридцатиградусный мороз, под Рыбинском, на небольшом аэродроме, и мы должны были рассекать по полю на снегоходах. Нас одели в дико неудобные костюмы, а в ушах были рации — чтобы слышать фонограмму. Рации милицейские, самые примитивные, в них постоянно стоял кошмарный треск. Мало того что мы сильно замерзли, так еще и оглохли от постоянного сильного шума. Вечером выхожу на концерт и понимаю, что тем ухом, в котором была рация, совсем не слышу. Только на следующий день глухота прошла. Когда клип на «Каскадеров» показали в «Утренней почте», пришла новая волна популярности. Потом Мигуля пробил показ своей песни в «Голубом огоньке» (каскадеров изображали куклы на переднем плане, а мы стояли сзади и пели). И это еще больше добавило нам известности.
— А как в вашем репертуаре возникла «Трава у дома»?
— Аналогичная история. Эту песню на стихи Анатолия Поперечного Во­лодя Мигуля записал со своей группой, ее даже показали ко Дню космонавтики. Но ее мало кто заметил. Когда стало известно, что «Траву у дома» могут показать в программе «Песня года», Володя Киселев сказал: «Надо сделать из нее что-то вкусное!» И на следующий день мы уже пришли в студию звукозаписи. Сначала прикалывались: играли мелодию то в ритме танго, то в ритме вальса. Смеялись, пока Киселев не сказал: «Хватит дурачиться! Нам завтра ее надо записать в студии, а послезавтра уже съемка в «Песне года»!» Но я как аранжировщик все мучился, не понимал — что с мелодией делать?! А потом в голову пришла мысль сделать напев-проигрыш (он, по-моему, запоминается даже больше мелодии). Еще мы сделали жесткий припев. В общем, все записали в нашем, роковом стиле. И в таком виде «Трава» пошла в народ, ее поют уже сорок лет. В 2009 году она стала официальным гимном российской космонавтики. А в прошлом году мы ее исполнили для режиссера Клима Шипенко и актрисы Юлии Пересильд, которые летали в космос. Правда, они слушали нас на расстоянии — мы играли «Траву у дома» и «Путь домой» на ВДНХ, в тысячах километров от киноэкипажа.
— Хотя группе «Земляне» более сорока лет, на ее концерты ходят и молодые и пожилые люди...
— Мы постоянно слышим от людей самых разных возрастов фразу «мы выросли на ваших песнях», да я сам вырос на песнях «Землян», — в разговор вступает клавишник коллектива Андрей Дубровин, который работает в коллективе четыре года. — Я учился во втором классе, когда старшеклассники привлекли меня в свою музыкальную группу. Как сейчас помню: сижу с ребятами и на клавишных играю «Маленький кораблик»! В общем, музыка «Землян» у меня в крови. (Смеется.)
— И у меня тоже, — добавляет Андрей Храмов, гитарист и вокалист группы, начавший работать в «Землянах» 16 лет назад. — В детстве летом я отдыхал у бабушки в деревне. Однажды туда на танцы приехал армейский ансамбль на двух грузовиках. Машины соединили бортами, получилась маленькая сцена, и солдаты запели «Прости, Земля». Я тогда и поду­мать не мог, что через двадцать лет буду играть в «Землянах» и исполнять эту песню! Меня так вдохновили ее энергия и ритм, а особенно работа барабанной «бочки», что, приехав домой, я сварганил установку — из папиного хлама на балконе, оргстекла, обувных коробок и будильника. Я включал катушечный магнитофон брата «Маяк 205» с записью «Травы у дома», брал в руки карандаши и пытался «сыграть» вместе с вертящейся бобиной. Мучил родителей часами.
— Игорь, на шоу 2 июля эти два главных хита «Землян» прозвучат?
— Конечно! Мы выбрали главные шлягеры «ранних лет» и те популярные, что были написаны позже. Готовим грандиозное шоу с гигантским количеством света и звука. И надеемся, будет полная гармония музыки, текста и художественного оформления. Основатель «Землян» Владимир Киселев на сцену, конечно, выйдет — он же не только продюсер, руководитель, но и барабанщик!
— Вы ведь с ним знакомы почти полвека...
— Киселева мы называем «начальником землетрясения» — такая бешеная у него энергия. А еще он очень хорошо знает музыку и много слушает нового. Володя — человек очень целеустремленный. Если бы он не был таким, наверное, вряд ли бы чего-то добился в этой жизни. И «Земляне» не покорили бы многие высоты. У Володи особое чутье на подбор музыкантов — именно музыкантов, так как в нашем коллективе нет солистов, мы все музыканты. Любая группа — это живой организм, который иногда изнашивается. Все меняется, на смену одним участникам приходят другие. Неизменно название нашего коллектива, его руководитель, качество музыкального материала и стиль. Все ребята из нынешнего состава — это взрослые, состоявшиеся люди, все работали в разных коллективах и они достойные преемники тех, кто работал в «Землянах» раньше. И новые песни — «Борсалино», «Одиночество», «Глобус», «Боже», «Мама», «Эй, Шнур!» — не хуже наших, старых, и также заводят публику. В «Землянах» нельзя просто хорошо знать материал и играть его. Надо было ЗЕМЛЯНИНОМ: это в первую очередь состояние души, целая культура!
— Да, «Земляне» добились многого. Я помню, как в 2006 году группа праздновала свое 30-летие. В трех концертах — в Кремле, в «Лужниках» и в питерском Ледовом дворце — приняли участие самые известные, легендарные рок-группы мира: Deep Purple, Black Sabbath, Nazareth, Uriah Heep, Smokie!
Андрей Дубровин: Я тоже помню те фантастические концерты. Я же там играл — в составе другого коллектива Владимира Владимировича, группы «Санкт-Петербург»... На самом деле, каждое выступление незабываемо, потому что жизнь часто преподносит сюрпризы. На днях нас пригласили на телесъемку на стрелке Васильевского острова. Сказали, что будет просто интервью на фоне знаменитого питерского пейзажа, но для антуража попросили взять инструменты. Мы подготовились, оделись, как надо, прически сделали. И уже когда мы ехали на нужное место, нас известили, что надо спеть две песни! Приезжаем, а на стрелке такой ветер, что работать невозможно: волосы все по ветру, шум такой, что голос заглушает. Акустическая гитара из-за ветра даже немножко вышла из строя. Сыграли две песни, а нам: «А «Траву»?» Пришлось с ходу петь и ее!
А в рамках Газпром-тура мы побывали в таких труднодоступных местах на Крайнем Севере и в Заполярье, что самим порой не верится. Причем часто прилетаешь на вертолете буквально на край света, а там вдруг обнаруживаешь шикарно подготовленную, просто бомбическую площадку. А на недавнем концерте в Луганске так получилось, что вовремя не подвезли наши инструменты. Но народ собрался на площади и ждал нашего концерта. И мы нашли где-то маленькую гитарку, как у Мэрилин Монро — укулеле. А вместо клавишных использовали телефон: там есть программа с клавиатурой, правда, на экран пальцы с трудом укладываются...
Андрей Храмов: Я тоже до сих пор помню юбилейные концерты 2006 года — как раз перед этим пришел работать в «Землянах». До этого жил в Серпухове и занимался реставрацией церквей. И в восстановлении храма Христа Спасителя поучаствовал: для его украшения лепил гипсовые фигуры в огромном ангаре на юге Москвы. Но параллельно занимался музыкой. Когда работал в популярной кавер-группе Green Town, на наш концерт в клубе «Апельсин» «на огонек» заглянули легендарные Гленн Хьюз и Джо Линн Тернер. Они оба в свое время работали в Deep Purple, а в Москву приехали по приглашению тогдашнего заместителя мэра Москвы Михаила Меня для записи альбома. Гленн и Джо аплодировали каждому нашему соло, пришли к нам «потусоваться» и на следующий вечер. А на нем так «завелись», что поднялись на сцену, и мы «поджемовали» вместе. Это было незабываемо. Но на этом история не закончилась. Тернер еще раз при­ехал в Москву и пригласил Green Town на совместные гастроли. И когда мы выступали в каком-то клубе, Владимир Киселев меня заметил. И спустя какое-то время предложил стать участником группы «Земляне»...
Вот сейчас мы вспомнили юбилейные концерты «Землян» в 2006 году. Какая тщательная к ним была подготовка: надо же было принять и организовать выступления стольких музыкантов мирового уровня! Для нас это стало настоящей фантастикой — возможность спеть с такими великими «фирмачами». Лично я потом не спал три ночи: у меня в голове не укладывалось все то, что произошло со мной. Что я выводил за руку Кена Хенсли из Uriah Heep на сцену в «Лужниках». Там было темно, очень крутая лестница, а у него со зрением было совсем плохо, и я помогал ему. Что Гленн Хьюз из Deep Purple, заметив, что я немножко зажат, стесняюсь, выходя на сцену, забавы ради дал мне под зад пинка. И мне как-то полегчало. И потом уже я, уходя со сцены, дал пинка в ответ. Что Тони Айомми из Black Sabbath на репетиции назвал меня «литл Оззи» — маленький Оззи Осборн...
А еще я запомнил их реакцию на «Траву у дома». Они все были очень удивлены, когда мы начали ее исполнять и огромный зал тут же встал и запел вместе с нами. Звезды западного рока смотрели во все глаза даже не на нас, а именно на ликующую публику. В общем, они поняли, что «Земляне» — это серьезно! Мы-то привыкли раскладывать музыкантов по жанрам: это рок, это попса, это джаз, это фолк. А на Западе другое понимание популярности. Не важно, в каком ты жанре работаешь: если зал мощно реагирует на артиста или группу — вот тогда это реальная звезда. Такая оценка «Землян» музыкантами с мировыми именами стала для нас одним из лучших подарков к юбилею группы. Надеемся, что и на полувековом юбилее группы зал встанет и споет «Траву у дома» вместе с нами!