16 июня президент России Владимир Путин встретился на окраине Женевы с президентом США, и специальный корреспондент “Ъ” Андрей Колесников удивлен тем, как близко к сердцу принял эту встречу российский президент, хоть и не сразу в этом признался.
Утро в Женеве началось с опоясывающих улицы красно-белых ленточек, которых не наблюдалось ни накануне днем, ни поздно вечером. На набережную было не выйти уже в шесть утра (а так тянуло).
Скопление людей при этом наблюдалось у входа в отель Mandarin Oriental. На втором этаже там не первый день проходит активное вакцинирование всех, кто задействован в саммите с российской стороны. Подход российских врачей поражает: ПЦР делаются круглосуточно, а сами доктора выглядят так, как будто это они зашли сюда на минутку сделать тест, хорошо выспавшись и отдохнув в Женеве на несколько дней вперед. На самом деле пока они тут работают, похоже, интенсивнее всех остальных вместе взятых.
Холл в Mandarin Oriental, где живут и почти все участники переговоров, включая Сергея Лаврова и Дмитрия Козака, крохотный, поэтому очередь на тестирование стоит через дорогу (вход регулируется сотрудниками отеля по рации, пускают группами по четыре-пять человек) и достигает к семи часам утра человек пятидесяти.
Этим, конечно, пользуются заинтересованные лица. Вот на мосту почти напротив отеля появляется группа людей, аккуратно разворачивающих длинный плакат в поддержку господина Навального с его портретом — словно специально для стоящих в очереди. На мосту стоит полицейская машина, из нее выходят два сотрудника и так же неторопливо, как те разворачивают плакат, подходят к нему и всматриваются. Такое впечатление, что находят узнаваемые милые черты, и один что-то произносит в рацию. Через несколько минут подплывает катер с другими полицейскими, которые паркуются, так же неторопливо выходят на сушу и затем так же не спеша, как одни граждане разворачивали плакат, а другие рассматривали его, сворачивают. То есть за то, что висит по ту сторону моста, со стороны реки, те, кто на мосту, не отвечают. Это зона ответственности «водников».
Вилла La Grange производит впечатление скромного, во всех отношениях убористого, даже, можно сказать, садового летнего домика. Может быть, она изнутри побольше, чем снаружи (вдруг так бывает). Ее решающим преимуществом оказалась, видимо, ее уединенность.
Мы, например, от входа на территорию виллы до входа на саму виллу шли не меньше десяти минут быстрым шагом, вверх-вниз, по буеракам и перелескам.
Здесь тополя соседствуют с пальмами, здесь оранжереи и теплицы (и в них теплятся в основном очень уверенные в себе сорняки). Здесь, на самых ближних подступах к вилле, два пресс-центра, слева и справа: для российских и американских журналистов, и пул Белого дома, который не должен по протоколу смешиваться с кремлевским («Мы здесь делаем все для безопасности только одного человека»,— доходчиво объясняет нам один из сотрудников российской службы безопасности, и ясно: про господина Байдена эти люди не собираются думать; однако про него думает слишком много других), смешивается беспощадно, до слияния, и остается надеяться, что американские журналисты тоже прошли пять ПЦР-тестов за эти пять дней, а предстоит гораздо более мощное слияние, вплоть до поглощения, возможно. В 12 часов дня или чуть позже из дверей виллы должен выйти президент Швейцарии, который встретит обоих президентов. И фотографировать их будут втроем корреспонденты уже только двух пулов, которые затем, когда президенты уйдут для разговора один на один, ринутся через дверь справа за ними, и тут уже — кто за кем, кто кого…
При этом надо понимать, что подавляющая часть аккредитованных журналистов (больше тысячи) вообще осталась далеко в городе.
Первыми из официальных лиц на виллу прибыли помощник российского президента Юрий Ушаков и замглавы администрации Дмитрий Козак, начальник Генштаба вооруженных сил Валерий Герасимов, а также пресс-секретарь российского президента Дмитрий Песков.
Затем появился кортеж президента Швейцарии Ги Пармелена, потом приехал Владимир Путин, который хотел сфотографироваться со швейцарским президентом сначала у машины, но тот позвал его на несколько ступенек выше, подальше от журналистов и поближе ко входу на виллу. И оттуда Владимир Путин вряд ли слышал крики американских журналистов, спрашивавших о том, как чувствует себя он сам и как чувствует себя Алексей Навальный.
Наконец приехал господин Байден и несколько минут не выходил из машины, отчего его все стали сразу подозревать в том, что выйти у него просто не получается.
Но в конце концов на свежем воздухе появился и он, получил свой вопрос от американских коллег о том, как он себя чувствует (они его задают, как сами рассказывают, всякий раз, когда видят), скрылся в неглубоких недрах виллы и через несколько минут появился на крыльце уже с двумя фигурантами встречи.
И это было последнее из того, что теперь пошло по протоколу.
То есть в этот момент две группы журналистов в 15 человек, с американской и российской стороны, с так называемыми оранжевыми бейджами особой исключительности на груди, должны были войти в дверь справа от центрального входа. Тут и произошло не просто слияние или поглощение. Началось какое-то смертоубийство. Все, конечно, намерены были войти в узкую, наполовину открытую дверь первыми.
Проход мгновенно оказался блокирован, а и без того узкая дверь захлопнулась. Нас пытались выстроить в одну очередь, в две, в четыре, пропустить сначала операторов с камерами, потом фотографов… Но кого тут можно было пропустить, когда уже и идти было некуда…
Все это притом сопровождалось, конечно, страшными криками, проклятиями со всех сторон, а также женскими вздохами: «Меня сейчас затопчут… Помогите…» и скупыми мужскими стонами.
Между тем рядом, еще через две двери, Владимир Путин и Джо Байден уже сидели в креслах и ждали, когда можно начинать приветственные речи, которые предполагалось произнести при полном нашем кворуме.
А в комнату к ним пока прорвались две камеры и один фотограф (потом еще один). Ну они подождали еще немножко и быстро отговорили свое.
— Господин президент, хочу поблагодарить вас за инициативу сегодняшней встречи,— обратил внимание Владимир Путин на то, кто все это начал.— Знаю, что у вас была длинная поездка, много работы…
Господин Путин дал, видимо, понять, что долго держать коллегу не станет.
— Тем не менее в российско-американских отношениях накопилось много вопросов, которые требуют обсуждения на высшем уровне,— продолжил российский президент.
То есть посидеть все же придется.
— Как я сказал, любая встреча лицом к лицу является полезной встречей. Мы пытаемся определить, где у нас есть общие вопросы, и то, по каким вопросам можно работать вместе,— произнес американский президент.— А там, где у нас есть разногласия, мы должны сделать все для того, чтобы мы смогли рационально и предсказуемо обсудить эти вопросы… Две великие державы.
Последнего предложения в принципе было уже достаточно.
Мы снаружи узнали о том, что все сказано и кончено, конечно, не сразу.
Крайним боковым зрением я еще увидел выходящего из центрального входа и, увы, никому больше неинтересного президента Швейцарии. Он вышел, посмотрел в сторону нашего ада и пошел к своей машине.
Через несколько секунд он уже уехал с виллы — думаю, с огромным облегчением.
А мы с американцами, когда все-таки даже нам стало ясно, что переговоры уже давно идут за закрытыми дверями, еще некоторое время по инерции толкались, а потом растерянно, по-моему, смотрели друг на друга. Что это было? Если бы не этот смертоносный клинч в самом начале, двери бы спокойно, видимо, открылись пошире, и все уверенно прошли бы куда полагается. Но никто не хотел уступать.
И те, и другие настаивали потом, что, конечно, это к ним не оттуда влезли и не туда… И организаторы-швейцарцы предпочли не видеть и не слышать всего этого и просто закрыли дверь. То есть они сделали то, чего от них никто не ожидал, да и они сами, наверное. (В конце концов, поработать локтями в такой ситуации, вообще-то, ритуальный жест, но вот при этом никуда в результате не войти — это беспрецедентно, такого и не вспомнить…)
5 тестов за 5 дней, упорная работа над тем, чтобы войти в состав 15 счастливчиков, своими глазами способных увидеть начало переговоров… все пошло прахом.
При этом я смотрел на опустивших руки и поникших головой американских коллег и думал: «И все-таки это была ничья».
Переговоры президентов в узком составе, с участием министра иностранных дел России и госсекретаря США, продолжались не так уж долго, часа полтора (переговоры один на один, таким образом, не продолжались совсем), особенно учитывая амбиции, прежде всего в том смысле, сколько тем собирались обсудить до переговоров. Обсуждение в расширенном составе оказалось еще короче.
Между тем воздух на вилле стремительно раскалялся.
Пресс-центр был организован что надо, места оборудованы и в помещении, и под тентами… Но во время прямых эфиров отказывали уже даже начавшие подплавляться iPad.
И вот уже корреспондент НТВ Вадим Глускер выходил в прямой эфир, держа под iPad ледовое лимонное мороженое… На прямое включение хватило, а потом айпад все равно сдал. Ну и что, был засунут прямо в холодильник с мороженым… и надо же, через десять минут в нем снова начала теплиться жизнь…
Между тем подошло время пресс-конференции Владимира Путина.
Пресс-конференция продолжалась около часа. Скучной ее назвать было нельзя. Господин Путин был, казалось, необычайно собран, словно не все, что намерен был, растратил на переговорах.
Сначала он рассказал о, так сказать, технических итогах саммита: например, о том, что возвращаются («завтра, послезавтра…») послы России и США — соответственно, в Америку и Россию.
Президент России рассказывал, что кибератаки на учреждения США осуществляются, как всем заинтересованным организациям известно, в основном с территории США (но не исключено же, что этим могут заниматься не только граждане США, хоть и на территории США.— А. К.).
Кроме того, Владимир Путин напомнил про историю с атакой на трубопроводную систему на территории Соединенных Штатов, в результате чего преступники запросили и получили выкуп.
— Часть денег, по моей информации, вернули,— пожал плечами российский президент.
Откуда у него, кстати, такая информация?
— Из электронных кошельков,— подумав, даже конкретизировал Владимир Путин.— А часть — не-е-т, не вернули!
После вопроса корреспондента CNN Владимир Путин углубился, причем далеко, мягко говоря, не в первый раз, в анализ Минских соглашений, потом высказался про историю с господином Навальным:
— Человек этот знал, что нарушает действующий в России закон… он должен был отмечаться как лицо, дважды осужденное… как только он вышел из больницы (в Германии.— А. К.) и разместил свои видеосюжеты в интернете (такое признание, можно сказать, дорогого стоило: неужели есть причинно-следственная связь между видеосюжетом и тем, что последовало дальше?— А. К.), такое требование у правоохранительных органов возникло. Он не явился, проигнорировал требования закона, его объявили в розыск. Зная об этом, он приехал… Я исхожу из того, что он хотел… сознательно шел на то, чтобы быть задержанным. Он сделал то, чего он хотел. Поэтому о чем здесь можно говорить? Владимир Путин продолжал, обобщая:
— Соединенные Штаты объявили Россию своим врагом и противником… В законодательство США внесены положения, что США должны поддерживать правила и порядок демократического управления в нашей стране и поддерживать политические организации… Это есть в ваших законах,—обращался он к корреспонденту CNN.— Если Россия враг вам, то какие организации будет поддерживать Америка в России? Я думаю, что не те, которые укрепляют российскую государственность, а те, которые ее сдерживают. А это цель США, заявленная публично! Итак, эти организации и люди, которые способствуют реализации политики США на российском направлении! И как к ним относиться?! Мы должны относиться к этому настороженно, но действовать будем исключительно в рамках российского закона.
Владимир Путин высказался, как говорится, наконец от души. По поводу того, что господин Байден назвал его, президента России, убийцей, прозвучало следующее признание, которого мы до сих пор не слышали:
— После этого президент Байден мне позвонил,— сказал Владимир Путин,— мы объяснились, меня эти объяснения устроили… (то есть извинился?— А. К.) Он предложил нам встретиться (в качестве извинения?— А. К.)… Это же его инициатива! Мы встретились. Я в очередной раз убедился, что президент Байден — человек достаточно опытный…
Господин Путин вспомнил, что Дональд Трамп в свое время уклонился от ответа на такой же вопрос. То есть ответ нового американского президента все-таки, конечно, задел господина Путина.
— По поводу того, кто убийца…— продолжил Владимир Путин.— На улицах американских городов каждый день кого-то убивают… там слово не успеешь сказать, а уже стреляют или в грудь, или в спину, вне зависимости от того, кто рядом с тобой, дети или просто… я, помню, видел: женщина побежала, ее застрелили…
Вряд ли своими глазами все же; видимо, по телевизору, что ли.
— По правам человека: Гуантанамо до сих пор работает! Тюрьмы ЦРУ?!. Это что такое? Это права человека так защищают?
Много времени занял ответ на вопрос про Арктику. Тема завораживает Владимира Путина. Он рассказал про внутренние моря в Арктике, про Обскую губу, Енисейский залив… Их, в общем, всего пять, заливов или губ… вернее, внутренних морей…
Про Полярный кодекс Владимир Путин тоже все рассказал.
Многое стало понятней.
Корреспондентке ABC Владимир Путин повторил свой ответ корреспонденту CNN.
— Несколько лет назад вы встретились с президентом Байденом, когда он был вице-президентом,— прозвучал неизбежный вопрос от нарочито мускулистой афроамериканки; она сидела в первом ряду, и насчет нее Владимир Путин пообещал (очевидно, только рассмотрев ее), что она сейчас зажжет.— И президент Байден сказал, что посмотрел вам в глаза и не увидел там души. И вы сказали, что, значит, мы понимаем друг друга. Вы ему смотрели в глаза, что вы там видели? Вы видели человека, с которым можете работать?
— Что касается посмотреть в душу, увидеть там, не увидеть чего-нибудь… если бы вы меня спросили, какой он собеседник и партнер, я мог бы сказать, что очень конструктивный, взвешенный, опытный…он вспоминал там (видимо, на переговорах.— А. К.) о своей семье, о чем мама с ним говорила…это важно такие вещи…
Я спросил, появились ли после этого саммита у него какие-то новые иллюзии. Ведь сейчас, особенно в результате последнего вопроса, было очевидно, что человек произвел на него очень неплохое впечатление.
Однако и Билл Клинтон производил, и Джордж Буш-старший особенно… и все это в конце концов оказывалось иллюзиями. Стоит ли увлекаться в очередной раз тем, что снова окажется иллюзией — хотя бы на фоне новых санкций?
— У меня и старых-то не было,— тем не менее возразил господин Путин.— А вы говорите про новые. Иллюзий никаких нет и быть не может.
И тут же выяснилось, что все-таки есть.
— В жизни нет счастья,— сказал Владимир Путин, отвечая на вопрос корреспондентки Euronews:
— Есть только зарницы его, дорожите ими! Вот мне кажется, что в такой ситуации не может быть какого-то семейного доверия, но зарницы его, мне кажется, промелькнули!..
И он потом еще раз сказал об этом:
— И главное — зарницы доверия, о которых мы говорили с вашей коллегой из Euronews.
Есть новые иллюзии. Есть.
0
75.00
