ТОП 10 лучших статей российской прессы за
Feb. 8, 2018

«С ДЯДЕЙ ГРОЗНЫМ БЫЛО ПРОЩЕ»

По морозцу от метро «Чеховская» до штаба Собчак - не более 7 минут. Выдохнув, навалился на тугую дверь с выкриком: «Собчак против всех!»

И оказался в легком замешательстве. Туда ли я попал? Белые стены облеплены цветными лентами и гирляндами. Пол - в слякоти с ботинок. Скромная каморка - не в роскошном стиле Ксении Анатольевны.

- Вы подпись за Собчак поставить? - подбежала ко мне блондинка.

- Паспорт дома забыл, - по-мхатовски похлопал я по карманам.

- Тогда давайте на лекцию!

В комнате - раскладные стульчики. На них - 20 хипстеров: виски выбриты под ноль, очки в роговой оправе, в руках айфоны. Прямо армия Урфина Джюса.

- А тебя каким ветром занесло? - я приземлился на табурет рядом с долговязым парнем.

- Ну так, - он спрятал глаза в мобильник. - Собираю подписи. Собчак прикольная. Меня даже пустили на ее дискуссию в федеральный штаб.

- Да-а? - восхищаюсь.

- Ага, там Собчак снимает шоу для Ютуба, - загорелся паренек. - Но там не волонтеры, а ребята-профи! Монтируют ролики, эфиры...

Сзади нас заерзала грузная старушка в очках с пузатыми линзами.

- Собчак все войны остановит и нас спасет, - шепнула бабуля мне на ухо как пароль: «Я своя». Захотелось ответить: «Шкаф продан!»

Но дальше она затрещала о том, что сын у нее в Кащенко, потому что ее семью еще во времена Союза признали агентами ЦРУ. А она ездила в Киев на майдан. Даже фото есть!

Но тут вошел Малашенко и начал лекцию.

- Собчак человек своевольный и своенравный, - рассказывал руководитель штаба. - Вы будет смеяться, с Ельциным, который был Дядя Грозный, работать было проще. Он выполнял рекомендации штаба…

Хипстеры, не отрываясь от айфонов, слушали легенду про «святые 90-е». А я посмотрел в окно - сидим на первом этаже, а прохожие пялятся на нас, как на рыб в аквариуме. Один мужичок замедлил шаг и покрутил пальцем у виска. Я одобрительно показал ему большой палец. Он в ответ - средний. Вот и пообщался с народом…

ГЛАМУР СОБРАЛ ПОДПИСИ У МАРГИНАЛОВ?

Через пару дней гражданка Штейн позвала поработать в другом штабе - проверять подписи.

- Оплата 1500 за день, - поманила она.

Этот штаб прятался в московских проулках на Хлебном. Хипстерский рай! Больше 30 парней и девчонок в зауженных джинсах, отглаженных рубашках настукивали на макбуках, попивая кофе литрами. Бегали с пачками бумаг - с подписями.

Не покидало ощущение, что я на летучке студсовета, а не в штабе кандидата в президенты.

- Будешь нумеровать листы с подписями, - накачивала меня активистка Руслана. - В углу ставишь цифры от 1 до 300. Даем тебе Новосибирскую область.

Поехали! Через час я поднял бунт:

- А чего народ такой старый? Года рождения в подписях: 54-й, даже вот 39-й... Не похоже на возраст сторонников Собчак!

- Да-а, знаем, как в Новосибе собирали подписи, - засмущалась Руслана. - Прошлись по общежитиям, по маргиналам - и готово.

Принесли коробки с пиццей. Работа встала. Ужин по расписанию. А я распрощался, не взяв денег, - не отработал полную смену, не положено.

УРОК КОММУНИСТА: ПОДСУНЬ АГИТКУ И... БЕГИ

Больше всего мне нравилось слово «штаб» (сразу чувствуешь себя на серьезном задании). Хотя вход в московское отделение КПРФ на Гиляровского открыт для всех, проникнуть может и ребенок.

Поначалу мне казалось, что я попал на сходку Казанского университета. Потому что вместо старых испытанных коммунистов за столом сидели две девочки лет 20 и тощий юноша. Мне уже приходилось бывать в обкоме КПРФ в Орле. И туда приходили люди, которые родились еще при царе. И с ними никто не спорил. Один малый мне доказывал, что у каждого такого деда за голенищем спрятана финка. И я до сих пор верю, что это так.

А тут - какие-то студенты за ноутбуком. Если бы встретил их на улице, самое последнее, о чем подумал бы, что они... коммунисты.

- Здравствуйте, товарищи, - сказал я так, как будто Фидель Кастро мой дальний родственник. - Рот Фронт! Я пришел агитировать за Павла Грудинина. И вообще. Я был комсомольцем.

(Самое интересное, что это правда.)

Из другой комнаты вышел товарищ постарше (лет 35) и торжественно протянул мне руку. Опытный коммунист. Зовут Всеволод. Сразу видно, что юлить не привык.

- У нас есть незаконный тираж газеты, - буднично сказал он. - Надо бы раздать людям.

Я оглянулся и увидел 25 пачек «Правды», сложенных у двери. Именно этот тираж две недели назад арестовали в Новосибирске, углядев незаконную агитацию. Четыре полосы, на трех из них - счастливое лицо Павла Николаевича. Передовица начинается так: «Во-первых, Грудинин - человек дела». Я сказал, что заберу пачку (400 экземпляров), и поблагодарил за доверие.

В небольшую комнату, в которой мы сидели, то и дело заходили люди. Не только пенсионеры, кстати. Вот студент Тимирязевки Витя интересовался, как себя вести, если к нему подойдут полицейские.

- Лучше не попадаться. А если прокололся, прикидывайся придурочным, - учил бывалый коммунист Сева. - Говори, что нашел газеты на улице. И делай глаза навыкат... Ты где живешь? В общаге? Ну вот. Вышел ночью в коридор и подбрасывай под дверь.

Витя заговорщицки огляделся и запихнул газеты в рюкзак. Со стены на него с одобрением смотрели Ленин и Сталин. Вечерело.

Мне настолько понравилась эта революционная атмосфера, что я попросился в партию. Ребята заметили, что кого попало в их ряды не берут. Нужно знать устав, участвовать в работе ячейки, платить взносы. На всякий случай напомню, что Грудинин не коммунист. Бизнесмен. КПРФ просто поддержала его кандидатуру.

- Нужно быть понаглее... - вещал Сева откуда-то из угла. - Вот я однажды клеил листовки. Ко мне подкатил очкарик с телефоном. И спрашивает, на каком основании я веду агитацию. И начал фотографировать. А я ему: слышь, дубина, сейчас этот телефон окажется в твоем заднем проходе. И все. Как ветром сдуло.

Девушкам эта история очень понравилась. Они громко смеялись.

А я взвалил на плечо тяжелую «Правду» - и вышел. Мне казалось, что на улице в каждой машине полицейские решают по рации, где меня лучше схватить. Но я их перехитрил и оставил пачку газет в ближайшем дворе.

ТАБЛИЧКУ «ПАРТИЯ РОСТА» СБИЛИ ВРАГИ

После отделения КПРФ офис «Партии Роста» (московское отделение) показался мне Лувром. Во-первых, он расположен напротив храма Христа Спасителя - через реку. Во-вторых, это уже не тесная комнатушка с портретами вождей, а уютный офис со стеклянным столом и кожаными креслами. В-третьих, там на халяву конфеты с печеньем и кофе. Чувствуется, что партией заправляет настоящий миллионер. Две красивые сонные девушки в штабе весьма удивились, когда меня увидели. Потому что указатель «Партии Роста» кто-то сбил (наверняка политические враги) и найти штаб стало непросто. После похода к коммунистам я успел поменять свои взгляды и отрекомендовал себя убежденным либералом. Права человека прежде всего, тем более права бизнеса... И все такое. Барышни понимающе кивнули, но, по-моему, подумали, что я идиот. Одну зовут Кристина, вторую - Ангелина.

- Понимаете, какое дело, - вещал я, развалившись в кресле. - Будущее страны зависит от каждого из нас. Не только от политиков и олигархов. Но и от простых людей.

Мне дали увесистую пачку листовок «Нам нужны перемены» и отправили раздавать. Хоть на Петровке, 38.

- Потому что это никакие не агитки, - объяснила Кристина. - Сейчас, пока кандидатов еще не зарегистрировали, призывать голосовать за них мы не можем. Но в листовках этого и нет.

Я пробежал глазами по тексту. Действительно, ничего такого. Набор истин: «нам нужны новые рабочие места» и «экономика должна расти». Я набрался наглости и спросил, не платят ли они своим волонтерам.

- Нет, - ответили девушки.

Еще мне дали анкету для вступления в партию. Условия здесь мягче, чем у коммунистов. Довольно иметь имя-фамилию, номер телефона и имейл. И никаких взносов. К тому же иногда партия выво­зит своих членов куда-то отдохнуть.

- Один из форумов проводили в Абрау-Дюрсо, - сообщили девчонки.

За все время, что я сидел в штабе Титова, туда не зашел ни один человек.

- А чем вы тут вообще занимаетесь? - бесцеремонно спросил я.

- А кто будет анкеты разбирать? - обиделись девицы. - А обращения?

- Неужели вы верите, что Борис Юрьевич победит? - напирал я.

- Конечно, - не растерялись красавицы. - Он сейчас ближе к народу стал. Бороду отрастил...

- А вы замужем? - задал я главный вопрос.

- Мы такие вопросы на работе не обсуждаем, - ничуть не задумавшись, ответили девушки.

Ради приличия я всучил несколько листовок прохожим. И пошел домой.

ЭХ, «ЯБЛОКО», ДА НА ПЯТНИЦКОЙ

Вот так придешь в штаб какой-нибудь партии, скинешь с себя медвежью шапку да начнешь задыхаться тирадами о беспокойной Отчизне и ее перспективах, а тебя никто и слушать не станет. Потому что «пока волонтеры не нужны».

Офис штаба «Яблока» (федеральное отделение на Пятницкой) еще серьезнее, чем у «Партии Роста», которой я восхищался. Здесь не то что печеньки и кофе, но даже охранник свой есть. Он сидит на входе и читает детектив Ольги Володарской «Его величество случай». Я с порога сказал ему, что хочу приближать победу русской демократии. После чего тот начал звонить штабистам и выяснять, кто мне может в этом помочь. Со второго этажа спустилась белокурая девушка Анна. Мы сели и начали беседовать.

- К сожалению, вы нам пока не нужны, - сказала она участливо. - Потому что Григория Алексеевича еще не зарегистрировали. Это произойдет скоро. И мы начнем агитировать. И звать волонтеров на работу.

- А вот же у вас листовки, - указал я пальцем на стопку агиток, сложенных в углу (глаза мои зацепились за фразу «мы знаем, деньги есть»). - Давайте я их возьму и раздам.

- Что вы! - забеспокоилась Анна. - Все агитматериалы должны быть напечатаны за деньги с избирательного счета.

Вот ведь какие правильные, подумал я. Слышал бы вас бывалый коммунист Сева, учивший выпучивать глаза при появлении полиции.

Мне дали карточку сторонника и попросили ее заполнить. Мол, будет секретный вызов.

А я попросил принять меня в партию. Девушка сказала, что пойдет за подкреплением. Охранник, оторвавшись от детектива, сообщил мне, что таких красавиц, как Анна, у них в партии много. Так что мой выбор («Яблока») правильный.

Через минуту ко мне спустилась женщина по имени Айман. Мы сели. И Айман сказала, что вот-вот у них начнется обучение наблюдателей.

- Длится оно один день, - объяснила женщина. - Вам дадут методичку. Там все изложено.

В целом штаб Явлинского напомнил мне бюджетное учреждение. И если бы не белые флаги (не те, с которыми сдаются, а с надписью «Яблоко»), можно было бы подумать, что это Пенсионный фонд. Чинно, благородно и без революционного энтузиазма.

ПОЙДЕШЬ ЗА ЖИРИНОВСКОГО - СТАНЕШЬ ДЕПУТАТОМ

Следующим заданием было десантироваться в штаб Жириновского. Пошел без звонка и приглашения. А что? Владимир Вольфович - человек свой. За русский народ болеет. В штаб-то у Ленинградского вокзала я проник и… затормозил. Какой же это штаб? Это храм имени великого ВВЖ: галерея его фото тянется сквозь весь коридор.

- Ты чего к нам? - вывел меня из оцепенения рослый качок. Знакомимся. Сергею 21 год, а он уже рулит московским штабом кандидата. Круто.

- Я за Владимира Вольфовича, - врубил я «фанеру». - Он же за бедных, за правду, свергает авторитеты.

Сергей расплылся в улыбке, дав понять, что «свой свояка видит издалека». Да и вообще здесь на вшивость не проверяют. В делах себя проявишь!

- В ЛДПР вступишь? Нужен только паспорт, - с ходу предложил он.

- Да я паспорт забыл, - проверенными в штабе Собчак движениями я вновь пошлепал себя по карманам. Показалось, Жириновский с портрета на стене пригрозил мне кулаком: хватит врать.

Меня завели в комнату, до потолка заваленную пакетами с подарками от «дяди Вовы». Их упаковывали 10 молодых ребят.

- Или агитируешь на улице, или собираешь подарки для детей, - поставил меня перед выбором Сергей.

Я посмотрел на измученных пацанов с пакетами:

- Только на улицу! Только хардкор!

Мне выдали кепку ЛДПР и брошюры от Жириновского.

- А вы волонтерам платите? - квакнула из меня жаба.

- Ни рубля, - отрезал Сергей. И повел меня на точку у вокзала. - Зато у нас можно быстро сделать карьеру! Тебя бросают в самое пекло. Справишься или нет - от тебя зависит. Вот я же стал муниципальным депутатом, главой штаба.

- Возьмите бестселлер от Жириновского! - заорал я как резаный карьерист.

- Нормально, - одобрил Сергей. - Соколом Жириновского будешь.

И ушел. Агитки брали нормально. Кто из жалости ко мне, кто из любви к Жириновскому. Через час, когда на носу у меня выросла сосулька, я пошел греться в метро. Там меня и отпустило. Не хочу карьеры и отморозить себе ничего не хочу.