— Два года назад вы объявили, что Анна Плетнева покидает группу «Винтаж» и будет выступать сольно. А сейчас вы вновь солистка группы. Кто принял решение, что Плетнева будет снова представлять эту команду?
— Приняли такое решение наши поклонники. Это не для красного словца — действительно, так и было. В 2016 году мы с Лешей Романовым (композитор и сооснователь группы. — Прим. «ТН») отметили 10-летие «Винтажа» и решили: пора что-то менять, это огромный срок для коллектива. Тогда мы были в творческом тупике — что бы ни выпускали, повторяли сами себя. А поскольку «Винтаж» к тому времени был уже раскрученным брендом, отказываться от него мы не стали, а просто решили набрать в группу новых солисток: молодых, дерзких, сексуальных, красивых. Мы устроили конкурс в Сети, все было очень интересно и живо. Солисток, как мы и обещали, выбирали сами поклонники группы. Таким образом «Винтаж» стали представлять четыре юные девушки, а Анна Плетнева с тех пор стала работать сольно. Дела у нового состава сначала шли прекрасно, они выпустили сингл «Кто хочет стать королевой», который завоевал популярность. Но потом началось что-то ужасное. Мы в течение года на каждом концерте доказывали, что группа «Винтаж» имеет право существовать именно в таком виде — с четырьмя новыми солистками. Зрители не были с этим согласны. Барышень принимали плохо, ждали, что на сцену выйду я, и обижались, что мы их обманываем. И сколько мы ни трубили, что замена состава была сделана для блага группы, — нас не слышали. Начались гневные письма поклонников, чуть ли не демонстрации протеста.
Параллельно с этим был и другой кошмар — лично мой. Я отныне представляла бренд «Анна Плетнева», а значит, должна была стать взрослой серьезной артисткой, переформатироваться, выходить на сцену совсем в другом настроении, не быть плохой девочкой, не размахивать плеткой, как уже привыкла. И я убеждала себя, что сингл «Сильная девочка» — всего лишь мое настроение, а мой удел — лирические композиции, а вовсе не танцевальные хиты, как раньше. Но каждый раз, когда я, настроив себя, выходила на сцену и слышала привычные звуки (репертуар-то остался прежний), я начинала зажигать. Я не могла играть роль серьезной барышни — не получалось.
На фоне всех этих напрягов мы расстались с Лешей Романовым. Он ушел в композиторскую деятельность, а я решила, что все буду делать сама, и, как по-настоящему сильная девочка, тянула эти две лямки — и группу «Винтаж», и проект «Анна Плетнева». Через год я поняла, что больше не вынесу этого кошмара. Мы помирились с Лешей и поняли, что не можем друг без друга. Я всегда говорила: музыка, которая была между нами, — это даже больше, чем семейные отношения. Это какие-то иные вибрации, очень плотные узы музыкального брака. В общем, мы решили больше не мучить наших поклонников, и я вернулась в «Винтаж».
Я счастлива, что было это расставание. Потому что, только когда теряешь, можешь оценить по-настоящему то, что потерял. Мы стали работать с новым стремлением, желанием, дыханием. У меня было ощущение, что мы обнулились и начали сначала. Выпустили первый совместный трек «Белая», а потом очень важную для меня композицию «Воскресный ангел». В клипе на эту песню сыграла главную роль моя старшая дочь Варвара.
Трудности переходного возраста
— Для многих ваших поклонников ее появление на экране вместе с вами, как и сам факт, что у вас есть дочь, стал большим сюрпризом. Почему вы так долго скрывали Варю от публики?
— Я не только Варю скрывала. У меня трое детей. Варе 16 лет, Марусе 13, Кириллу 10. Я старалась никогда и нигде не показывать их и не рассказывать о них. Я считала, что у меня нет на это никакого морального права. Только достигнув сознательного возраста, человек может выбирать, хочет ли он стать публичным, хочет ли быть на виду или нет. А пока он маленький — за него решают родители. И я никогда не понимала, как можно так безрассудно с первого дня жизни запихивать собственного ребенка в каждый объектив. А если он вырастет и окажется, что ему неприятно, что его знает весь интернет — с того момента, когда он в памперсах ходил?
— Почему же вы все-таки решились рассекретить Варю?
— По двум причинам. Во-первых, сейчас она уже взрослый человек и сама может принимать решения. Захотела сняться в моем клипе — это был ее выбор. И вторая причина, даже более важная — я хотела с помощью совместной работы наладить наши отношения. Года полтора назад у Вари «случился» переходный возраст. Параллельно с трудностями, описанными выше, я переживала и из-за нее. Это была огромная энергетическая воронка, куда уходили все мои силы. Переходный возраст у всех протекает по-разному, а у Вари — как по учебнику. Она делала все, чтобы уничтожить наши с ней дружеские отношения. Я всегда думала, что я — современная мама, хорошо ее понимаю и вообще понимаю подростков, потому что музыку делаю именно для них. Я такая продвинутая, крутая мамочка! А по факту оказалось, что за этот год я потеряла связь со своим ребенком, мы перестали друг друга слышать. Варя убегала из дома — могла в буквальном смысле выбежать босиком на мороз и скрыться в ночи в неизвестном направлении. И я, рыдая, бежала в темноту за ней непонятно куда. Стало очевидно, что я совершенно не отвечаю за безопасность своего ребенка: с ней может случиться все что угодно, я не знаю, где она, что с ней, и я над ситуацией не властна…
— Чего она хотела?
— Отстоять свою позицию. Доказать мне, что она уже взрослая, чтобы пойти тусоваться с друзьями, не поставив меня в известность. А мы, родители, не должны спрашивать, куда она идет. Естественно, Варя «забила» на учебу. «Забила» вообще на все — кроме тусовок. И вот, когда ситуация достигла апогея, я записала песню «Воскресный ангел» — о тех самых потерянных подростках, которые бегут из дома под любым предлогом. Якобы им не дают какой-то там свободы, которая, по сути, им не так уж и нужна. Ведь на самом деле им нужна только наша любовь, наша энергия и внимание. Подросткам все это необходимо даже больше, чем малым детям. Позднее, рассмотрев ситуацию со всех сторон, я поняла, что виновата в ней не меньше, чем она, и даже, быть может, больше. В какой-то момент я просто Варе всего этого недодала. И получила вот такой результат.
В Москву мы летели обнявшись
— Совместная работа помогла вам?
— Я схватилась за эту идею, как за соломинку. Предложила Варе послушать песню и попросила высказать свое мнение. Песня ей понравилась, и следующим моим шагом было предложение о съемке. Варя — звезда по складу характера. Она любит внимание, любит быть в центре. У них в школе есть театр, и сделано все на самом высоком уровне — со звуком, светом, декорациями. Они ставят Чехова, Достоевского, причем на английском языке. Дочь там активно принимала участие и вошла во вкус актерской жизни. В общем, она согласилась лететь со мной в Париж, и это было переломным моментом в наших отношениях. В самолете на пути туда я была близка к отчаянию, потому что не знала, сработает мой план или нет, — мы практически не разговаривали. Я не знала, как к ней подступиться, и это было, правда, очень тяжело. Может быть, я рассказываю какие-то банальные вещи, но если бы вы могли заглянуть тогда в мою душу, то увидели бы, что она разорвана в клочья. Это страшный сон для любой мамы, которая хочет счастья своему ребенку, хочет быть с ним вместе, но не может. Это было больно!
В Париж мы прилетели поздно вечером, а в 6 утра дочка должна была встать и включиться в работу — на весь день, на все 24 часа. График был очень сжатый, не предусматривался даже перерыв на еду и отдых. Для меня, да и для всей съемочной группы в таком графике не было ничего нового, все, как всегда, мы привыкли. Но для девочки это оказалось дико тяжело. Днем она попросила есть, но ей сказали: «Варя, мы все понимаем, но извини, прерваться сейчас не можем, иначе не уложимся во время». Это было жестко. Но Варя видела, что рядом с ней на съемочной площадке точно так же выкладываются без отдыха и еды еще 40 человек взрослых, они также вымотаны до предела, но не говорят ни слова, продолжают работать. И она снова встала в строй.
К вечеру она устала так, что взмолилась: «Ну, можно, я полчаса хотя бы посплю?» Ей сказали: «Варя, нет, мы выбились из графика и должны вот эту сцену, где ты рыдаешь, сейчас закончить». В той сцене, где Варя рыдает, оттого что ей якобы изменил молодой человек, у нее абсолютно искренние слезы — она реально рыдала. Но только от усталости. И в какой-то момент Варя вдруг увидела меня. Ту самую маму, которая приходит утром после вот таких адских съемок и, несмотря на то что подыхает от усталости, пытается приготовить завтрак, занимается домашними делами, потому что у нее комплекс неполноценности: она не смогла вечером уложить ребенка спать, значит, должна искупить вину и позаботиться о нем утром. Варя увидела, что на самом деле я очень стараюсь. И что недодаю ей времени и энергии не потому, что я ее не люблю. А потому что просто я очень-очень устаю. А я, в свою очередь, тоже увидела Варю — узнала, что, когда доходит до дела, она не какая-то там капризная дурочка — она кремень, настоящий боевой товарищ, с которым можно иметь дело. В Москву мы летели обнявшись, став лучшими друзьями, и с того момента все пошло по-другому.
Маруся добьется своего, а Кирюша еще нам покажет!
— Сейчас вам удается поддерживать отношения?
— Стало намного сложнее, потому что полгода назад Варя уехала учиться. Она мечтает заниматься наукой, технологией и, может быть, со временем станет врачом. Дочь училась здесь в англо-американской школе, то есть все преподавание велось на английском языке, и после этой школы у нее был хороший шанс уехать в Англию или Америку. Но получить медицинское образование там непросто, и мы решили поискать другой вариант. Нашли школу во Франции, после которой ее возьмут в любой европейский вуз, но учиться там надо на французском языке. Варя, у которой французский был вторым языком, согласилась попробовать и вот сейчас, обучаясь на французском, получает пятерки по физике и биологии, имеет лучший результат в классе, почти не прикладывая усилий. Сейчас наша самая главная задача — понять, в какой области у нее талант, к чему лежит душа. Чтобы в жизни ей не пришлось «ходить на работу», чтобы она могла заниматься любимым делом.
Но расставание нам далось очень сложно: у меня только-только появился такой настоящий друг в лице дочери, и тут же она уехала! Да, мы видимся каждые каникулы, которые случаются раз в два месяца, но этого все равно мало, мы скучаем.
— Но тем не менее вам есть кем заниматься — в доме еще двое детей?
— Среднюю дочь зовут Маруся. С самого ее детства было очевидно, что это «девочка-танк»: она спокойная и при этом умеет добиваться своего. Ей 13 лет, уже начался переходный возраст, но с ней, надеюсь, все будет по-другому. Во-первых, она наблюдала за нашими с Варей войнами и очень жалела меня, а во-вторых — она другая. Уверена в себе, понимает, что хочет от жизни. Я за нее спокойна. Но ей, может быть, даже сложнее, чем Варе и младшему, Кирюше. Маруся — ребенок-бутерброд, как она себя называет. Я, говорит, не старшая и не младшая, я посередине, а значит, на меня можно «забить». С юмором, конечно, говорит, с иронией. Очень взрослая для своих лет и рассудительная.
Но тем не менее были и с ней истории, касающиеся этого самого «бутерброда», когда и она недополучала внимания. Однажды расковыряла на носу болячку, хлынула кровь, я забегала, заволновалась, начала ее лечить. Кровь остановила, но Марусе так понравилось, что я ей уделяю внимание, вожу по врачам и всячески хлопочу, что она захотела продолжения — и в течение десяти дней (а мы тогда все вместе были в поездке) расковыривала эту болячку снова и снова! В результате я занималась только ей, не Варей, не маленьким Кирюшей, а только ей. И не могла понять, что такое с носом? Почему идет кровь? А когда поняла, меня охватило сильное чувство вины: вот опять я ребенку чего-то недодала. Но сейчас Маруся — моя поддержка, жалеет меня и очень любит младшего брата, хотя он бывает просто несносен.
Кирюше 10 лет. Когда я была им беременна и УЗИ показало, что у меня мальчик, я была в шоке. После того как я родила двух девочек и привыкла к ним, это известие меня… расстроило. Как мальчик? Почему? И что с ним делать?! Я очень переживала. Когда он родился, я дней десять боялась к нему подходить. Казалось бы, третий ребенок… Но я боялась! Как я буду с ним договариваться? Но в результате решилась, сказала себе: смогу. Сейчас, спустя уже почти десять лет, только я и могу с ним договориться. Из всех членов семьи только я имею какие-то рычаги влияния на этого мальчика, остальные пляшут под его дудку. Мне очень интересно, что он нам продемонстрирует, когда станет подростком, что нам придется вынести. Заранее запасаюсь терпением. Впрочем, поживем — увидим. И да, несмотря на все сложности, которые я переживаю с детьми, несмотря на все нервы и силы, которые трачу, я абсолютно счастлива, что они у меня есть. Все трое — мое счастье и мое вдохновение. Быть мамой — это трудно, но здорово.
Анна Плетнева
Родилась: 21 августа 1977 года в Москве
Образование: Государственная классическая академия им. Маймонида, специальность — эстрадно-джазовое пение
Семья: муж — Кирилл Сыров, бизнесмен; дочь — Варвара (16 лет), от первого брака; дочь Мария (13 лет) и сын Кирилл (10 лет), от второго брака
Карьера: с 1997 года работала в группе «Лицей», покинула ее спустя 8 лет и начала сольную карьеру. В 2006 году вместе с композитором Алексеем Романовым создала группу «Винтаж», в составе которой записала 5 альбомов. Еще один альбом, «Сильная девочка», был записан Анной сольно. Лауреат премий MTV Russia Music Awards, Fashion People Awards, 4 награды «Золотой граммофон», 4 победы на фестивале «Песня года», 2 премии «Муз-ТВ», 3 премии RU.TV
0
25.00
