ТОП 10 лучших статей российской прессы за
Dec. 3, 2018

Люди-собираторы

Маленький грузовичок тарахтит в тихом дворике. Ледяной ветер дует мне в спину, и я быстро запрыгиваю в кабину. За рулем Виолетта, девушка-тростинка с надвинутой до шелковых, ровных бровей шапкой. Мы мчим по адресам забирать пакеты с пакетами, и не только. Ребята из проекта «Собиратор» принимают и сдают на переработку пластик, тетрапак, макулатуру, все-все-все... Людям даже переживать не надо: собрал пакеты, вызвал машину и жди, когда за ними приедут и заберут совершенно бесплатно. «Через двести метров поверните направо, а потом — поверните направо».

— А ты сама дома мусор дома раздельно по пакетам собираешь?

— Вторсырье, ты хочешь сказать? — поправляет меня Виолетта. — Да, только я не помню, когда и почему я начала его разделять. Честно говоря, это очень заморочный процесс: пакеты, бутылки — все нужно мыть, откладывать. Надо быть помешанным на экотеме, чтобы заниматься сортировкой.

— Ты помешалась так, что стала водителем в «Собираторе»?

— Я вообще-то таксистом работала, — уверенно поворачивает руль Виола. — Как-то принесла в очередной раз свои пакеты в пункт приема вторсырья, а там объявление: «Собиратору» нужен водитель. Долго это объявление там висело, и я подумала, что без меня они не справятся.

— Галина, я на месте, — это она уже не мне, а голосу в трубке.

Мы паркуемся во дворе, хватаем сумку для вторсырья и идем по адресу. Нам навстречу тащат ящик с макулатурой девушка и парень.

— Почему вы не выкинули эти кипы бумаги, а решили сдать?

— Могла и выкинуть, — отмахивается девушка. — Просто меня коллега попросила помочь, и я согласилась. А вообще-то я не в теме.

— Почему? Могли бы тоже чего-нибудь собрать и сдать.

— Зачем? Все равно потом этот мусор в одном ящике смешают и сожгут.

Девушка кутается в платок и исчезает за поворотом.

— Сдача вторсырья — как вера в Бога, — смеется Виола и загружает ящик в грузовик. — Кто-то верит, а кто-то нет.

— А почему не верят?

— Есть такие организации, которые получают деньги за то, что раздельно собирают мусор, а на переработку его не отправляют. Это дело непростое и неокупаемое. Кому это надо? Так что в чем-то девушка права…

— А в чем не права?

— Она оправдывает свое нежелание задуматься и что-то сделать. Если у человека есть желание, он будет копать-рыть и в конце концов найдет то, что ему надо.

Потребительский транс

— Алле, Татьяна, я еду к вам, вы готовы? — рапортует Виола в трубку следующему клиенту. Еще один адрес из списка можно вычеркнуть.

— А много москвичей, которые раздельно собирают мусор?

— Вторсырье, — снова поправляет она меня. — За два месяца, что я катаюсь по квартирам, их стало больше. В основном это молодые родители, которые думают о будущем своих детей. Все-таки для некоторых естественно выкинуть фантик в окно, для кого-то естественно донести его до урны, а для кого-то — отправить на переработку.

— И когда для всех станет естественно отправлять фантики на переработку?

— Еще не скоро. Пока государство этой темой не занимается, мы должны сами делать выбор. Раньше макулатуру, бутылки за хорошие деньги сдавали, а теперь их нужно тоннами сдавать, чтобы что-то интересное получить. И многие пока находятся в потребительском трансе: я купил продукт — мусор выкинул, что от меня еще надо? С одной стороны, нет мотивации, но, с другой стороны, есть осознание правильного выбора.

В новом дворе нам открывает шлагбаум девочка с веселыми косичками. Ее братишка со съехавшей на лоб шапкой машет нам рукой, а у подъезда стоит мама с пакетами мусора, то есть вторсырья.

— Как мы решили этим заниматься? Ну, как-то эта тема начала волновать.

— Да, вы знаете, свалки стали очень большими и мусорный остров появился в Тихом океане! — девочка делает большие глаза.

— Меня лично пугает больше всего не это, — продолжает ее мама. — Больше всего пугает, что у нас в стране такой кошмар с этим делом. То есть ведь можно как-то все на государственном уровне организовать. Поставить баки во дворах для раздельного сбора мусора и вывозить на переработку. Но нет! Мы сами ищем, куда сдать пластик, чтобы он не лежал в земле и не гнил 200–400 лет. Меня это бесит, и хочется с этим что-то делать.

Мусорный бунт

На Котельнической набережной нас уже ждут несколько жителей с пакетами: женщины, одетые по-домашнему, мужчина в кепке и какой-то полураздетый школьник в шортах и c шарфиком на шее. Виола открывает кузов и принимает вторсырье, а женщина в вязаной шапочке руководит процессом погрузки и одновременно вызванивает своих соседей по телефону:

— Гала, собрала что-нибудь? Да? «Собиратор» приехал, неси сюда!

Скоро из подъезда появляется ее нагруженная соседка.

— Многие хотят, чтобы у нас стояли баки во дворе, — рассказывает мне Екатерина, которую так и хочется называть тетей Катей за уютный домашний вид. — Мы пытались что-то организовать, но всюду встречали административные препоны. Центр Москвы, а у нас как в каменном веке! Даже в Кении запрещен пластик.

— Зачем вам все это надо? Можно же просто в мусорку выбросить.

— Да вы что? — ахает она. — Я вижу, как мы дышим воздухом, который идет со свалок. У нас иногда запах гари здесь стоит столбом неделями. Нам очень важно, чтобы эта история про раздельный сбор выходила на государственный уровень. Мусорные бунты идут — мы в теме.

— Одна фирма выиграла контракт, где было написано, что в течение пяти лет нужно организовать раздельный сбор мусора, — подключается к разговору еще одна соседка. — Я его лично читала, этот госконтракт. Но ничего не произошло — может, контракт разорвали, потому что для фирмы это невыгодно. А чтобы стало выгодно, должны быть большие объемы мусора, и только потом поставят контейнеры. Все это напоминает один старый анекдот: «Cначала научитесь плавать, а потом мы нальем воду в бассейн». Сначала пусть жители научатся собирать и сдавать, а потом мы уже поставим контейнеры… Смешно!

Нужны радикальные меры

— 300 метров, и поверните направо, — не перестает бубнить навигатор и ведет нас обходными путями по тихим московским улочкам. Таганка. Высокий дом-многоэтажка. Выходим из лифта на последнем этаже, а там нас уже ждут аккуратно подписанные коробки: тетрапак, пластик, макулатура, а еще патефон, книги, навороченные детские машинки… «Собиратор» — это не только про вторсырье, но и про вещи для детских домов.

— Это моя супруга собрала коробки, но не смогла вас дождаться, — выглядывает из-за двери Артур Смольянинов, актер театра и кино.

— А вы что же не собирали эти коробки?

— Моя жена постоянно пытается меня к этому делу подключить — я пока не особо активно подключаюсь. Но помогаю ей. Не могу не помогать, когда вижу очередное видео из серии, как черепахе достают из ноздри пластмассовую палочку. Тогда я понимаю, как мы свинячим здесь. И всех нас ждет трындец. Притом довольно скоро. Дело тут, конечно, не в пластике…

— А в чем?

— В нас самих, в нашем сознании. Если отдельного человека спасти еще можно, то все человечество — нет. Я и сам не лучший пример в этой истории. Но я уже не выкину просто так пакет на улице, или бутылку, или крышку. Недавно мы ездили отдыхать, и я рефлекторно начал собирать пластиковые бутылки по берегу — собрал целый пакет и выкинул. Но где гарантия, что все, что я собрал, не окажется там же, на том же берегу? Тут нужны радикальные меры, но это уже разговор не про «Собиратор».

— Но есть люди, которые не думают об экологии. Как их заставить участвовать в раздельном сборе? — Я думаю, что с нового года они сами захотят этим заняться. В январе повысятся тарифы на вывоз смешанного мусора. А если из общего мусорного мешка отсортировать вторсырье, этот мешок станет гораздо меньше и дешевле

За пределами «Собиратора»

— Если вы напишете про «Собиратор», нас завалят, — вздыхает Леонид Синицын, идейный вдохновитель проекта. — Может, поговорим про раздельный сбор? У нас много разных проектов.

Для тех, кто не знает, уже семь лет Леонид Синицын и Валерия Коростелева, организатор движения «РазДельный Сбор», заводят экологическую «движуху» вокруг отходов и вторсырья в Москве и регионах.

— Мы не хотим рекламы «Собиратора» как просто бесплатного сервиса. Мы придумали этот проект, чтобы показать, как может работать система по раздельному сбору и переработке вторсырья. Чтобы люди увидели, что это возможно, и начали сами что-то делать.

— Например?

— Бороться за то, чтобы в их дворах, домах, школах, где учатся их дети, организовали на постоянной основе «разделяйку»: поставили контейнеры для бумаги, стекла, пластика и потом отправляли вторсырье на переработку.

— А это возможно?

— Сложно, но возможно, — рассказывает Валерия Коростелева, тоненькая девушка в толстовке. Это она открыла в Москве штаб всероссийского волонтерского движения «РазДельный сбор». — Уже есть примеры, когда управляющие компании пошли навстречу своим жильцам. Хотя, конечно, им это невыгодно. Вторсырье стоит копейки, и на нем ничего сегодня не заработаешь. Но если жильцы захотят организовать у себя во дворе раздельный сбор, это вполне реально.

— Но есть жильцы, которые всей душой болеют за экологию, а есть те, которым все равно. Как их заставить участвовать в этом деле?

— Я думаю, что с нового года они сами захотят этим заняться, если захотят сэкономить. С января повысятся тарифы на вывоз смешанного мусора. А если из общего мусорного мешка отсортировать вторсырье, этот мешок станет гораздо меньше и дешевле. Сам вывоз вторсырья им либо ничего не будет стоить, либо обойдется в копейки.

— Возможно ли выйти с вопросом раздельного мусора за пределы «Собиратора» и дворов?

— Если это случится, то еще не скоро. Сегодня у нас легче сделать что-то из нового сырья, чем из вторичного. По цене выйдет ненамного дороже. А все должно быть не так. По идее, чтобы «вторичка» развивалась и конкурировала, производство из первичного сырья должно стоить хотя бы в два раза больше, чем из вторичного. И все одноразовое должно стоить дороже, чем многоразовое. Эту систему нужно создавать искусственно. Если мы, конечно, хотим помочь природе, окружающему миру и себе. Но пока государство не хочет этим заниматься, мы сами должны быть «людьми-собираторами».